Апрель плевался в окна дождем вперемешку со снегом. Словно вопрошал, глумливо ухмыляясь: "Солнышка, наверно, ждете? А нетути". Сам, скорее всего, был не рад собственной хмари - вот и плакал.
Ежик отвернулся. Нечего пялиться на улицу, когда там такая гадость. Тонкими длинными пальчиками погладил совершенно голую голову. Вздохнул, вспоминая какие великолепные иголки когда-то ее украшали. Подержал озябшие лапы над грязной давно немытой плитой. Наконец, выключил газ, и попробовал снять оловянную кружку с заваривавшимся в ней чаем. Обжегся и, отдергивая лапку, опрокинул кружку вместе с чаем на себя. Заорал так, как только может орать обжегшийся лысый усталый ежик.
Длинный требовательный звонок в дверь перекрыл его крик. Ежик замолк, возвращаясь к реальности. Ворча и бурча прохромал к двери и прильнул к глазку. Там в сером мокром балахоне с капюшоном обтекала блондинистая леди, держа в поводу Лошадку.
- Лошадка, родная! - радостно завопил Ежик, открыв дверь и бросившись Лошадке на шею. При этом на радостях он нечаянно оттолкнул леди в близлежащую лужу. Та ничего не сказала. Молча выбралась из лужи и исчезла в распахнутых дверях.
- Простите, Годива, - сказал Ежик, оборачиваясь, едва только первая радость прошла. Но Годивы рядом уже не было.
Заглянув в дом, Ежик увидел ошметки мокрых тряпок валявшихся по дороге к распахнутой двери ванной.
- Полотенце и халат мне, - донесся из ванной властный голос.
- Сейчас, сейчас, леди, - засуетился Ежик, не зная за что раньше взяться.
То ли отвести грязную, озябшую Лошадку в стойло и там хотя бы обтереть ее для начала, то ли пойти обслужить Годиву. далее...

Замешательство его закончилось тем, что с Лошадкой в поводу, они прошествовали через гостиную к шкафу, оставляя за собой черные мокрые следы. В шкафу лежало большое банное полотенце и висел великолепный теплый халат.
- Вот. Возьмите леди, - протянул в дверь полотенце и халат Ежик, стыдливо стараясь не смотреть. Лошадка была более бесцеремонной и засунула морду внутрь.
- Это что такое? - истерично завопила Годива. - Я что, теперь, и мыться должна вместе с этой потной Лошадкой? Вот, что у меня от нее случилось, - продолжала заливаться Годива, тыча оторопевшему Ежику в глаза внутреннюю сторону ноги.
Кожа там покраснела, воспалилась, а в некоторых местах была просто протерта до мяса.
- Ну что уставился? Принеси мазь что ли, - сбавила тон дива.
- Сейчас, сейчас, леди, - ответил бедный Ежик давно отвыкший в своей размеренной спокойной жизни от столь бурных переживаний.
- Что?! Как ты сказал?!- снова взбесилась Годива. - Какая теперь я тебе леди?! Скорее уж бледи!
- Что? Что? - пролепетал потерявшийся Ежик.
- Блондинистая леди или бывшая леди, как выражается твой мерзкий знакомый Кентуха.
- Да, да. Конечно, - ответил ошеломленный Ежик.
Что-то, видимо, пошло не так. А он не мог лично проконтролировать.
- Но ведь в прошлый раз это вам только прибавило славы и уважения, бледи - попытался он утешить диву, а заодно и выяснить, что произошло.
В ответ из ванной полетела тяжелая увесистая бутылка шампуня.

Кентуха, в прошлом Охотник, а ныне король местного леса завалился к Ежику после охоты, застигнутый в поле ночной порой. Охотник предпочитал называться ласковым именем Кентухи, чтобы скрыть свое прошлое убийцы и насильника, но ни характер, ни метод его действий новое имя никоим образом не изменило.
- Волчара позорный! - бушевал Кентуха.
- Это ж надо, накрутить всю королевскую охотничью свиту! Ну что глаза отводите, лошарики? Коня мне, полцарства за коня! - орал Кентуха.
- А-а-а, вот и лошадь, - король увидел Лошадку, мирно стоявшую в стойле.
- Полцарства, - выступил вперед Ежик.
- Дикобразик, - осклабился Кентуха. - Шуток не понимаешь? Ладно, пятипроцентная скидка тебе с базы налога на транспортные средства в следующем отчетном периоде.
- Да какие ж у меня транспортные средства кроме Лошадки? - удивился Ежик.
- А я виноват? - пожал плечами Кентуха
- Не дам свою кобылу, - отважно бросился вперед Ежик, ощетинившись иглами.
- Колючий, гад, - раздумчиво отдернул руку Кентуха.
- Егеря! - гаркнул король. - Обрить мерзавца. А я посмотрю. Все равно Волчара позорный далеко уже ушел.
Два дюжих егеря в кафтанах цвета хаки затащили Ежика в дом. Там сподручнее было его брить. Следом зашел Кентуха, потягивая виски из фляжки. Ежик кусался, плевался, царапался, кололся, утыкав иглами руки матерившихся егерей, но получив пару мастерских ударов затих.
- Ого, а это что такое? - Кентуха остановился перед работающим лэптопом Ежика. На экране был раскрыт ебук (e-book) по современному европейскому искусству с иллюстрациями, а конкретно - картина Кривого Тома "Подвиг обнаженной леди Годивы на лошади".
- Кто такая? Почему не знаю? - спросил Кентуха, всем известный сластолюбец, любуясь мастерски выполненной гармонично сложенной блондинкой с длинными волосами на белоснежном жеребце.
- Да, приведите же его в чувство, - нетерпеливо бросил король егерям, уже закончившим брить сидящего без сознания Ежика.
Те не нашли ничего лучше как несколько раз окунуть Ежика головой в таз с водой и пеной, оставшийся после унизительной процедуры бритья.
- Кхе, кхе, - сказал Ежик, приходя в себя.
- Хорошо выглядишь, лысенький, - удовлетворенно произнес Кентуха.
- Кто такая? - повторил он свой вопрос Ежику, тыча пальцем в ебук (e-book).
- Женщина, молодая, красивая, голая, на лошади, - ответил Ежик.
- Считай, что договорился, гад, - прошипел Король.
- Ты думаешь, я тебя просто так убью? Нет, я вначале на твоих глазах самолично Лошадку разделаю, словно последний мясник. А потом тебе нормальной жизни не дам пока не околеешь. Отвечай!
- Леди Годива, - неохотно сказал лысый Ежик. - Жена лорда Леофрика. Город Ковентри, графство Уорикшир, Англия.
- Хороша девочка, - покивал головой Кентуха. - А что это она на жеребце перед Кривым Томом в таком виде делает? И куда чудила Леофрик смотрит?
Ежик сглотнул и начал лекцию. Никакого смысла отмалчиваться не было.
- Леди Годива пришла к мужу, чтобы упросить того снизить непомерные налоги, душившие добрых и трудолюбивых жителей города Ковентри. Леофрик ответил, что налоги эти идут на ее наряды и если она согласна обойтись костюмом Евы, то он снизит налоги. Лорд недооценил милосердие и решимость своей жены, и вскоре леди Годива гарцевала по рыночной площади верхом на белоснежном жеребце, прикрытая лишь своими роскошными волосами. Благочестивые горожане заперлись в своих домах и закрыли окна и двери, чтобы не оскорбить взглядами спасительницу. Лишь один из этих подданных, некий Том, решил все-таки подглядеть в щелку и тут же окривел на один глаз. Зато потом нарисовал эту всемирно известную картину и неплохо заработал.
- И что? - спросил Кентуха.
- Что? - не понял Ежик.
- Снизил Леофрик налоги?
- Не знаю, -ответил Ежик. - В книге не сказано. Но по слухам вроде бы да.
- Гмм, - сказал Кентуха. -Жив еще дежурный географ? А скажи-ка географ далеко ли от нашего леса до Англии?
- Да нет, - отозвался географ. - Недалеко, только посуху не проедешь. Вода там кругом.
- Остров что ли на болоте?
- Остров, - ответил географ.
- Хорошо спрятался, гад. Ну да с такой-то красавицей, конечно, - вслух размышлял король.
- Ладно, мы хитрей поступим раз она такая добрая да милосердная. Считай, что повезло тебе Ежик - жить будешь. Но Лошадку твою я заберу. И если иголки снова захочешь отрастить, то за каждую акциз мне будешь платить ежемесячно. А пока не заплатишь - каждую неделю к парикмахеру. Может быть леди эта и ежиков с лошадками жалеть умеет, раз здесь близко так. Заодно, кстати, можешь поинтересоваться какие налоги мне платят белочки с зайчиками и Волчара позорный. Ну покедова, лысенький. Лошадку свою назад получишь, если леди Годива самолично передо мной на ней прокатится.
И королевская свита укатила, оставив бедного, несчастного, опозоренного, одинокого лысого Ежика.

- Еще глентвейнчику, бледи? - услужливо изогнулся Ежик с кастрюлькой в лапках.
Хрясь! Лысый ежик словно специально создан для пощечин.
- За что, ваша милость? - опешил Ежик.
- Как ты меня назвал?
- Но вы же сами сказали?
- Что позволено Юпитеру, не позволено быку.
- А где здесь бык? Да и вы на Юпитера не очень похожи, особенно в профиль.
Хрясь! По другой щеке.
- За хамство. Я тут стараюсь для него. Из кожи вон буквально лезу. И вот благодарность. Плесни еще винца, что застыл? Зябко.
Ежик аккуратно плеснул из кастрюльки в бокал леди Годиве, сидевшей на кушетке за низким столиком посреди просторной гостиной в халате на голое тело. Неподалеку отчищенная и слегка закосевшая Лошадка хлебала глентвейн из бадейки.
- Конечно, зябко, - сказал Ежик, отдалившись на безопасное расстояние, - если в одном халатике...
- Так, - грозно процедила Годива. - Здесь, конечно же, находятся сотни гардеробов с моими платьями, шалями, пуловерами, а я из чистого упрямства не желаю их одевать. Так или нет? Отвечай!
- Нет, но...
- Да не могу я носить твои обноски. К тому же у меня все тело болит от лошадиного пота. Так что будь добр, помолчи.
- Простите, ле-э, э-э, мэм. Мы все просто перенервничали. И я очень благодарен вам за то, что вы спасли Лошадку. И больше не хочу докучать. Но мне кажется, что случилось что-то важное. И будет лучше, если вы расскажете мне об этом.
- И почему ты так решил?
- По глазам вижу. Вашим прекрасным, ослепительно синим глазам.
- Что ж, хорошо, - вздохнула леди Годива, - но обещай не перебивать.
- Я весь внимание. Тихо-тихо, Лошадка.
- После того, как муж мой должен был снизить налоги для добрых и трудолюбивых жителей Ковентри, - начала леди, - он очень опечалился этим обстоятельством. И решив, что во всем виновата я, перестал со мной общаться. А уж когда на весь мир прогремела картина Кривого Тома, Леофрик посчитал, что я его опозорила. Он с удовольствием развелся бы, если бы не потерял при этом значительную сумму, чего ни в коем случае не желал допустить. Идеальным раскладом для него была бы моя смерть. Меня же удручало в этих обстоятельствах еще и то, что ко мне, молодой и красивой, не осмеливался приблизиться ни один мужчина, опасаясь мужа. Единственный смелый человек - Кривой Том - давно разбогател и обосновался в Лондоне. И тут вдруг пришло по почте твое мыло с фотками. Лысенький такой, забавненький, несчастненький - ты мне сразу понравился. Лошадка прикольная. Да и Охотник, несмотря на свое позорное прошлое, выглядел приличным человеком. Ну и что ж, что сексуальный маньяк? Мне бы это совсем не помешало. Да и вам с Лошадкой помочь, всех этих белочек и зайчиков спасти. Такое благое дело! А потом вдруг оказывается, когда я сбежала, все бросив, что никакой Охотник не сексуальный маньяк, а сутенер, насильник и хам и обещания свои насчет налогов выполнять не собирается. И тебе дела ни до кого нет кроме своей Лошадки, - всхлипнула леди Годива.
- Ну что вы, что вы, - тихонько сказал лысый Ежик, ласково гладя лапкой леди по прекрасной головке.
- И вот, когда я появилась перед Охотником и его свитой, - продолжила голосом, полным слез, леди Годива, - как и было условлено, на Лошадке, в том же виде, что и на картине Кривого Тома, он во весь голос сказал, - и тут леди Годива не выдержала и разразилась рыданиями.
- Что же, что же, милая, сказал этот мерзавец? - спрашивал лысый Ежик, внимательно вслушиваясь в бормотанье и всхлипыванья леди Годивы, пока наконец не разобрал еле слышное "чудная бабенция".
- Какой ужас! - сокрушенно вздохнул лысый Ежик.
Но вскоре благородная дама взяла себя в руки. И перекинув резким движением тяжелую копну волос с одного бока на другой, отчего все ее тело прелестным образом изогнулось на мгновение, продолжила печальный рассказ.
- Да, именно так и сказал Кентуха. И еще добавил, что он не ошибся во мне. И от прикосновения к подобной красоте не откажутся ни Главный Еврей вашего леса, у которого есть большие секретные сундуки с золотом, ни Великий Архитектор, который умеет строить предивные дворцы и мосты, ни Мудрохитрый Шпион, от которого ничто не укроется ни на земле, ни в воде, ни в воздухе. И что сии достойные мужи не должны быть лишены приобщения к прекрасному и с завтрашнего дня я должна буду отправляться к одному из них. А за это Кентуха получит много золота из секретных сундуков, дешевые, но надежные и прекрасные мосты и дворцы, а также самую полную и достоверную информацию на земле. "Но я не хочу", - сказала я тогда. "Послушай бледи", - тогда он в первый раз назвал меня так. "Ты можешь, конечно, отказаться. Но тогда я не смогу помешать половине леса воспользоваться твоей красотой. Подумай до завтрашнего утра". Это все, что произошло, - закончила леди Годива.
Лысый Ежик лишь удрученно качал головой поначалу. Но потом спохватился.
- Но ведь у нас еще много времени. Надо действовать.
И он бросился в ванную комнату за куском мыла. Затем направился к ноутбуку.
- Ежик, - позвала его Годива, - почему у тебя телевизор работает без звука?
- Да так, - смутился, Ежик, - развлекаюсь я так иногда. Смотрю фильмы без звука, слушая, например, музыку. И почти всегда все понятно. Не несет звук смысловой нагрузки в наших интеллектуальных фильмах. Вот и забываю, иногда, выключать. Ах да, что ж это я. Вам наверно мешает мелькание картинок?
Леди Годива кивнула.
- И свет можно приглушить. Музыку только оставь.
- Хорошо. Конечно. Отдыхайте.
Леди Годива устало вытянулась на кушетке, закрыв глаза. Ежик же склонился над ноутбуком, аккуратно запихивая мыло в дисковод.
- Сейчас, сейчас мы оправим тебя по почте Волчаре позорному. Понадобится нам, Лошадка, его помощь, чтобы укрыться на первое время.
Затем Ежик зашел в сверхсекретный чат.
- Секс (Sex)? - спросили его на том конце сверхсекретного чата.
- Самец (Male)? Самка (Female)? Возраст (Age)? Зарегистрирован где (Location)? - продолжали спрашивать его сверхсекретные данные для сверхсекретного пароля.
- Ежик (Yozhik), - застучал Ежик по клавиатуре. - Старый (Stary), Лысый (Lysy). Из леса (Izlesa).
- А-а, так бы сразу и сказал, - разочарованно протянули на том конце сверхсекретного чата. - Чего надо?
- Мне бы Тома Кривого, - отозвался Ежик.
- Щас, - сказали на том конце сверхсекретного чата.
И Ежик углубился в работу на компьютере. Сначала сосредоточенно и хмуро. Затем мордочка его просветлела, насколько это возможно для лысого Ежика.
- Ну вот, - удовлетворенно потянулся лысый Ежик.
Подошел затем к спящей леди Годиве. Укрыл одеялом.
- Спи спокойно, красавица. Есть пока время. Скоро придет Волчара позорный спрячет нас в норе на первое время. И Кривой Том вышел уже из Лондона с бандой художников и прочих отпетых личностей свободных профессий. Любит он тебя, дурочку. С удовольствием заберет в столицу. Сохо, Пиккадили, Пэлл Мэлл... Или это сигареты? Впрочем неважно.
Затем Ежик подошел к тихо дремавшей в углу Лошадке. Разбудил ее. Аккуратно вывел. На улице было темно, сыро, туманно.
- Ну вот, опять туман, - недовольно сказал Ежик. - Придется тебе пока одной погулять, Лошадка. Не поместишься ты в норе у Волка. Заберись в лес подальше. Только мимо обрыва не ходи.
- Ну пока, Лошадка! - Ежик обнял подружку за шею и прослезился.


© Copyright Плешков Максим (maxim_pl@mail.ru)