В полночь произошла девальвация. Это не злая шутка. Вступивший сегодня в силу пакет законов, связанный с дополнительным бюджетом, с правовой точки зрения и по своей форме, вполне мог бы носить название «Акт девальвации правовых принципов», об этом пишет Аллар Йыкс на полосе мнений Eesti Päevaleht.

Читать далее...




Дополнительный бюджет изменил не только доходную базу, но и систему ценностей, записанных в Конституции.
В Конституции записаны принципы, которые являются краеугольным камнем конституционного права и права на защиту. За 16 лет, Госсуд заложил из них фундамент правового государства.


О каких же принципах идёт речь? Одним из них является правовая надёжность, которая включает в себя правовую ясность и принцип оправданного ожидания.
У каждого должна быть возможность организовать свою жизнь в разумных пределах, так чтобы права и обязанности, наложенные конституцией, сохранились и не изменились бы в неблагоприятном направлении. То, что государство остановило выплаты во вторую пенсионную ступень, уже стало историей. Принцип оправданного ожидания ущемлен изменениями, которые были произведены в сегодняшнем Законе о налоге с оборота, в Законе об экологических сборах, а также прекращение погашения учебного кредита со стороны государства.
Вышесказанное не означает, что ограничение прав или отмена скидок являются недопустимыми. Конституция не гарантирует оправданного ожидания бесконечного благополучия, и не подразумевает неизменность действующих регуляций. Времена изменились, и правовые отношения придется соответственно изменить. И как это обычно бывает, кто-то останется в выигрыше, а кто-то проиграет. Причина в сложности выбора, который государство должно сделать. Если перевести на юридический язык, то это означало бы, что требуется тщательное взвешивание ценностей и каждого права, записанного в конституции, и интересов, которые за ним скрываются.


Бессодержательность солидарности
Решение должен принимать законодатель, кому и на сколько урезать бюджет. Тут нельзя исходить из личных предпочтений, и вдобавок, придётся считаться не только с принципами правовой надёжности, но и с беспристрастным отношением и с принципом солидарности социального государства. Солидарность означает, что в трудные времена, мы разделяем горести друг друга. И в течение последнего полугода, солидарность зарекомендовала себя как принцип. Давайте посмотрим, кто сумел избежать снижения бюджета, или на сколько справедливыми являются вынужденные изменения в Законе о трудовом договоре.
Помимо прочего, правовая надёжность означает, что государство не принимает новый закон своевольно за одну ночь. Согласно Конституции ЭР, § 108, закон вступает в силу на десятый день после его публикации. Период времени, который должен пройти с момента принятия закона и до его вступления в силу, должен быть достаточным, для того чтобы лица могли бы ознакомиться с новыми установленными правами и обязанностями, а также перестроить свою деятельность.
18 июня приняли изменения в Законе о налоге с оборота, 26 июня опубликовали в Riigiteataja и 1 июля они вступили в силу.


Между публикацией закона и его вступлением в силу прошло четыре дня, два из которых – выходные. Разве тут достаточно времени? Тут придётся оценить протяжность изменений правовых отношений, вытекающих из этого необходимых изменений в деятельности, а также то, насколько изменения в данной ситуации были предвиденными или непредвиденными.
Изменение налога с оборота за ночь, легло непомерным грузом на плечи предпринимателей, принеся им непредвиденные расходы. Изменение влияет на исполнение условий уже заключённых договоров. Повышение налога с оборота можно считать неожиданным, если принять во внимание риторику руководителей государства, начавшуюся прошлой осенью.
Право оценки правомерности находится в руках суда. Заведение судебного дела осложняет то, что ответы скрыты там же, где соприкасаются политика и право. Судебное дело об изменениях, сделанных во втором бюджете, в интересах сохранения правовой стабильности, пришлось бы как нельзя к стати, и возможно, заставило бы законодателей серьёзно задуматься о последствиях своих действий.
Что может объяснить срочное рассмотрение законопроекта? Бесспорно, причины должны быть весомыми; например необходимость быстро реагировать на изменения, происходящие в экономике. Но игнорирование качественной программы законотворчества не оправдает даже административная и политическая неспособность своевременно принимать решения. Неспособность работать совместно и пассивность партий, какими они выступили в парламенте, нельзя компенсировать засиживанием до ночи. Ведь если водителям автобуса нельзя быть за рулем более восьми часов, то почему же мы думаем, что законы можно принимать круглосуточно?
Добрая традиция законотворчества подразумевает, что в процессе принимают участие люди, причастные к делу; проводится анализ изменений, которые окажут то или иное влияние, а также выделяется достаточно времени для того, чтобы закон мог вступить в силу.
Спор Sylvester по поводу налогов, стал ярким примером того, к чему может привести то, если законодатель и адресат понимают суть закона по-разному. Закон о трудовом договоре не единственный из вступивших в силу законов на сегодняшний день, который не блещет правовой ясностью.


Крах ценностей
Короткое время, оставленное для вступления закона в силу, замедляет законодательный надзор, который осуществляет президент, при провозглашении закона. Ведь не просто так сказал президент, провозглашая пакет законов о дополнительном бюджете: «На рассмотрение и провозглашение законов, настолько разнообразной сферы регулирования, с точки зрения содержания и технического качества норм, которые настолько между собой взаимосвязаны, остаётся меньше времени, чем предусмотрено в Конституции в § 107».
Есть ли причина говорить о кризисе правового государства? Нет, поскольку ни один из вышеприведённых примеров не вызывает никакого смятения. Но если в целом посмотреть, то можно увидеть, как мы шаг за шагом отдаляемся от ценностей правового государства. Процесс начался со времён «турбо-рассмотрения» первого дополнительного бюджета, когда он был связан голосованием по доверию правительства, и завершился вступлением в силу второго дополнительного бюджета. И если всё случившееся основывалось на доверии, то не стоит забывать, что ведь ни одно правительство не вечно. Одно неправильное действие потянуло за собой второе. Тем и объясняется причина того, что общественность так болезненно восприняла изменения в уголовном кодексе и законе о чрезвычайном положении. Законопослушный гражданин, верящий в вечность правового государства, не боится контроля умонастроений в народе, и применения армии, для мирного решения конфликтов.
Судя по слухам, на подходе третий дополнительный бюджет. Остаётся только надеяться, что в критических условиях, власти государства не отступятся от требований, которые записаны в Конституции. В преодолении денежных трудностей, спасательные средства не могут упразднить конституционное право.
Там, где прагматизм берёт верх над принципами, в их пламенных языках рассеиваются гарантии, данные правовым государством. И если снижение ценности кроны может оказать оживляющий эффект на экономику, то результат девальвации правовых принципов, обернется необратимыми последствиями. Защита правового государства дорого стоит, но оно достойно защиты.