Старший комиссар полиции безопасности Эстонии (КаПо) Андрес Кахар в интервью эстонскому изданию "Инфопресс" рассказал о расследовании депортаций и "военных преступлений советского времени", представил эстонскую самобытную трактовку понятия "геноцид" и постарался объяснить, почему в современной Эстонии не хотят и не могут осудить ни одного "национального партизана", участвовавшего в послевоенном терроре. ИА REGNUM попросило прокомментировать эти высказывания руководителя исследовательских программ фонда "Историческая память" Владимира Симиндея.

Читать далее...




"Представления Андреса Кахара о сущности и содержании понятия "геноцид", вероятно, мотивированы не его познаниями в истории права, а политическим заказом. Трудно представить, что он не знает происхождение термина "геноцид", соединяющего в себе греческое слово genos, что означает "род, племя", с латинским caedo - "убиваю". Его рассуждения о сталинских депортациях также самым очевидным образом противоречат Конвенции ООН о предупреждении преступления геноцида и наказании за него от 9 декабря 1948 года, определившей преступные действия, "совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу". Напомню, что сталинские депортации и иные репрессии достойны суровой моральной оценки, но вовсе не подпадают под точно очерченные расовые и прочие критерии конвенции, так как носили социально-политический характер. В этой связи читатель легко найдет подлог в его и без того утрированной фразе "если какая-то власть убивает или репрессирует даже одного человека из-за его национальности, веры или по иному групповому признаку - это уже геноцид и есть": не каждый групповой маркер отвечает признанным ООН критериям геноцида. Если следовать логике комиссара КаПо, то уничтожение даже одного боевика-араба из "Аль Каиды", имеющего экстремистские религиозные взгляды, в Эстонии готовы рассматривать как геноцид.

Нежелание эстонской полиции безопасности расследовать послевоенный террор "лесных братьев" в качестве военных преступлений или преступлений против человечности вполне объяснимо. Оно является неотъемлемой частью политики официального Таллина по возвеличиванию "национальных партизан", состоявших, как правило, из ушедших в леса эстонских легионеров СС и прочих нацистских коллаборационистов. Однако работа с архивными материалами позволяет достаточно рельефно представить коллективный портрет "пантеона национальных героев" и их жертв среди мирного эстонского населения, принявшего советскую власть. В электронной базе данных "Жертвы националистического террора в западных регионах СССР" , создаваемой фондом "Историческая память", на сегодняшний день отражена информация о 575 случаях убийств, похищений и ранений, совершенных на территории Эстонии боевиками националистических формирований. Некоторые из них поражают своей бесчеловечностью - люди уничтожались целыми семьями, поголовно. Так, 18 мая 1945 года были убиты крестьянин Лембит Татуй и его жена, получившие после возвращения из эвакуации новый надел земли. А 5 сентября 1946 года была полностью уничтожена семья крестьянина Юганиса Петтая (5 человек).

Многие из "лесных братьев", оставивших кровавый след в Эстонии, а до капитуляции нацистской Германии - на оккупированной территории России и Белоруссии, так и не были идентифицированы и подвергнуты справедливому судебному разбирательству. Поэтому нельзя исключать, что некоторые "герои", которых сегодня чествуют эстонские власти, были соучастниками преступлений против человечности".


regnum.ru