Сравнительно недавно с легкой руки Государственного суда у нас появился новый процессуальный хит — оценивать обстоятельства и версии преступления не по наличию и совокупности доказательств, а с точки зрения "жизненной правдоподобности", отмечает адвокат Леонид Оловянишников.
Его комментарий Delfi:
"Но аспект "жизненной правдоподобности" не может расцениваться даже как компонент внутреннего убеждения суда, так как внутреннее убеждение, надеюсь, связано с сопоставлением доказательств, в то время как оценка явления с точки зрения "жизненной правдоподобности" — область, которая фактически находится между доказательствами.
Кроме того, этот аспект весьма субъективен и зависит от индивидуальных качеств лица, дающего оценку: его возраста (как быть с молодыми судьями?), жизненного опыта, интеллектуальных особенностей, кругозора, начитанности, склонности к аналитическому мышлению, качества воображения и т.д.
А если у защиты другой взгляд на то же явление и другой вывод о "жизненной правдоподобности"? Где критерии правоты той или иной стороны? Их нет и быть не может, потому что мы имеем дело не с конкретными доказательствами, исследованными в суде. А поскольку все эти данные находятся за пределами доказательственного исследования в суде, то применение такого аспекта напрямую связано с нарушением права на защиту. Как быть тогда с презумпцией невиновности? Ведь любое не устраненное сомнение суд может устранить, сославшись на "жизненную правдоподобность" деяния.
Ситуация усугубляется отсутствием четких критериев оценки доказательств. Это принципиальный момент. Устал за десятилетия разъяснять, что "не судячье" это дело — устанавливать истину в суде. Суд не должен этим заниматься. Это задача следствия (непонятно, почему вышестоящие суды заставляют суды первой инстанции дополнительно собирать и исследовать новые доказательства, отменяя приговоры уездных судов по этим основаниям). Суды должны только проверять соответствие обвинения собранным и представленным доказательствам. Если их достаточно для подтверждения вины, выносится обвинительный приговор, нет — оправдательный. И все!
В противном случае не будет действовать презумпция невиновности, а она у нас уже и так в инвалидной коляске. Кажется, в России такую угрозу презумпции невиновности поняли, поэтому там существуют разработанные правила оценки доказательств. Каждое из них подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности — с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела. И никакой ссылки на внутреннее убеждение. Концентрация на таком убеждении — это вообще опасный посыл, который может принимать самые уродливые формы".
Комментарии принадлежат их авторам. Мы не несем ответственности за их содержание.