Несмотря на восьмилетнее существование программы инклюзивного (вовлекающего) образования, пишет в ”Учительской газете” журналист Прийт Пярнапуу, учебные заведения и родители продолжают направлять нуждающихся в помощи детей в школы поменьше, в которых не хватает специалистов, способных выявлять детей с особыми потребностями, а также справляться с их многообразием.

Далее...



Количество детей с особыми образовательными потребностями (HEV-ученики) в различных самоуправлениях существенно разнится. Должны ли они посещать обычные школы недалеко от своего дома?

На ум приходит сразу несколько гипотез. А вдруг в одном самоуправлении детей из группы риска в несколько раз больше, чем в другом? Вдруг проблемные ученики все же не ходят в школу по месту жительства? А вдруг тысячи учеников с образовательными потребностями нуждаются в том, чтобы их проблемы заметили? Все три предположения одинаково неприятны: первое означает расслоение общества, второе демонстрирует бессилие модели вовлекающего образования, а третье — наличие проблемных детей, которым не оказывают поддержки.

Одной из крайностей являются самоуправления, в которых проживает менее 15% школьников с особыми потребностями. Другой — в которых таковых насчитывается более 35%. Образчиком одного перекоса является Нарва, примером второго — Силламяэ. Большой разрыв наблюдается также между городом Вильянди и волостью Вильянди, а также волостями Люганузе и Тойла. В обычных тартуских школах проблемных детей на 9% больше, чем в Таллинне.

Если в столице был бы столь же высокий процент учеников с особыми образовательными потребностями, как и в Тарту, то в Таллинне начитывалось бы приблизительно на 4000 подобных школьников больше, чем сейчас. Будь в Нарве таков же процент, как и в Силламяэ, то и в столице Ида-Вирумаа было бы на тысячу проблемных школьников больше.

В небольшие школы

Возможность выбирать школу — одно из возможных объяснений вышеназванных перекосов. Родители знают, какие особые образовательные потребности имеются у их детей, и вместо школы по месту жительства выбирают какую-то другую, более подходящую.

Мари Лийз Ряйс, работающая старшим аналитиком в Эстонском центре прикладных исследований Centar, утверждает, что родители проблемных детей обращают внимание на школьную среду, наличие опорных специалистов и подходящего класса. По ее словам, родители боятся, что шумная атмосфера больших школ лишь усугубит проблемы их детей, а также верят, что в малых классах небольших школ их отпрыскам будут уделять больше внимания. К тому же, добавляет Ряйс, родители предпочитают учебные заведения, в которых вся необходимая помощь оказывается, так сказать, в одном месте. Выбор в пользу небольшой школы осуществляется, как правило, при наличии особой образовательной потребности, которая носит постоянный характер. По словам Ряйс, при наличии временных трудностей школу меняют тогда, когда в ней нет опорных специалистов.

Утверждения аналитика подкрепляются статистическими данными. Чем крупнее школа и чем больше учеников в классе, тем меньше в них ребят с особыми образовательными потребностями. В обычных школах, в классах основной ступени которых учится в среднем 24 учащихся и больше, количество проблемных ребят в четыре раза меньше по сравнению со школами, в которых с пятого по девятый классы учится менее шести человек.

Та же картина наблюдается среди опорных специалистов. В тех обычных школах, в которых таковые имеются, проблемных детей больше, чем в обычных школах, опорных специалистов не имеющих.

Размеры классов и школ, а также количество опорных специалистов, существенно отличаются в разных самоуправлениях. К примеру, для того, чтобы в Таллинне количество опорных специалистов было пропорционально их количеству в Тарту, в столичные школы пришлось бы взять на работу еще около ста человек.

По словам представителя школьных логопедов в Союзе логопедов Эстонии Сийри Клисс, работающей в Таллиннской Яэсмяэской основной школе, выбор в пользу небольших учебных заведений далеко не всегда осуществляется родителями. Зачастую сами школы и самоуправления советуют родителям отправлять проблемных детей в учебные заведения поменьше.

Утверждению Сийри Клисс противоречат слова соцпедагога Таллиннской 32-й средней школы Светланы Пыддер, являющейся также главой Союза соцпедагогов Эстонии. Она заверяет, что в далеком прошлом остались те случаи, когда школы советовали родителям отправлять детей в учебные учреждения, в которых имеются малые классы. Подобные рекомендации якобы противоречат принципу вовлекающего образования.

Обучение проблемного ребенка в обычной школе с большими классами часто означает, что его родители должны дома часами выполнять работу как спецпедагога и логопеда, так и психолога и соцпедагога. По оценке Пыддер, в идеале школьный день должен быть организован так, что наличию ребенка с особыми образовательными потребностями не должна сопутствовать какая-либо дополнительная домашняя работа, а только такая, которую выполняет обычный ребенок.

По мнению Светланы Пыддер, для принятия модели вовлекающего образования, в том числе и родителями, в обычных школах должны быть созданы малые классы и в них должно работать больше опорных специалистов.

Выявление проблемных детей предполагает наличие опорных специалистов

Задачей опорных специалистов является не только оказание помощи ученикам с особыми образовательными потребностями, но и выявление таковых. В этом кроется другое возможное объяснение того, почему количество проблемных детей в различных самоуправлениях столь существенно разнится — при отсутствии опорных специалистов наличие проблемных детей не выявляется, вследствие чего им помощь и не оказывается.

По словам логопеда Сийри Клисс, учителя и родители могут не заметить наличие у ребенка особых потребностей, причем не столько из-за нехватки знаний, сколько из-за нежелания признать наличие проблемы.

Глава Союза школьных психологов Эстонии Кармен Майкалу считает, что первым наличие проблемы замечает либо родитель, либо педагог. По ее оценке, в каждой школе должен работать опорный специалист, к которому можно было бы немедленно обратиться. ”Покупка этой услуги со стороны при наличии такой необходимости непривычна, неудобна, требует много времени и потому требуемая помощь может остаться не оказанной, — полагает Майкалу. — Если спецпедагог и логопед работают с проблемными детьми исключительно из одной целевой группы, то психолог и соцпедагог могут вести профилактическую работу среди всех школьников без исключения”.

Соцпедагог Светлана Пыддер уточнила, что даже при выявлении проблемных детей у педагогов нет ни соответствующей подготовки, ни свободного времени для общения с родителями. Последние также испытывают трудности и нуждаются в помощи. Им нужно подробно разъяснить, почему их ребенку требуется индивидуальная учебная программа или помощь со стороны школьного психолога.

Региональная специфика

Карта показывает, что самоуправления с одинаковым количеством детей с особыми образовательными потребностями, как правило, находятся недалеко друг от друга. Особенно красноречивая картина наблюдается в столице, а также в прилегающих к Таллинну волостях. Третьим возможным объяснением разного количества проблемных детей в самоуправлениях может являться как раз неравномерное развитие Эстонии.

По словам главы Союза спецпедагогов Эстонии и директора Раквереской основной школы Леа Пильме, жители нашей страны все чаще перебираются в города, вследствие чего концентрация в уездах семей ”группы риска” увеличивается. Она также добавила, что в городах школы могут выбирать себе учеников на основании вступительных экзаменов. ”Несмотря на то, что одноразовое тестирование не дает полной картины об уровне развития ребенка, оно может отсеять детей с ярко выраженными особыми образовательными потребностями”, — обращает спецпедагог внимание читателей на то, что т.н. элитные школы стремятся отстраниться от работы с проблемными учениками.