...Яркое весеннее утро обещает превратиться в прекрасный день, следовательно, настроение у меня весьма игривое. Почему бы и нет? Я - мужчина в самом замечательном из всех возможных исполнений и посему, готов заявить: "Я молодой, задорный и полный сил эрдельтерьер и не унюхать этого могут лишь отсталые, дряхлые дворняги. Я - породистый красавец, имеющий прекрасную стойку, прямые столбики ног, гибкую спину и воинственно поднятый обрубок хвоста. Не пугайтесь. Никто мне хвост специально не отрубал, на самом деле это породная "фишка", к тому же - по хвосту можно легко определить мое настроение и расположение. И все же, главной моей достопримечательностью является голова: морда, хоть и имеет форму кирпича, но венчается снизу импозантной бородкой, а умный лоб украшен двумя ушками, переломленными посередине. Шерсть на ней короткая, жесткая и красиво уложенная, словно каракульча.
Вот такой молодой, полный сил джентльмен, во всей красе вынужден в прекрасный весенний день тратить драгоценное время, томясь на пыльной площадке. далее...

Да, вы не подумайте, что я имею в виду песчаную пыль пустыни Сахара или снежную поземку безмолвия Антарктиды. Хотя конечно, если предположить, что и там вот так запросто может разгуливать элегантный молодой эрдельтерьер... А еще говорят, на южном полюсе все наоборот, - когда у нас зима - у них лето, и еще - что антарктическая фауна совершенно лишена представителей разумных животных! Вот там бы я развернулся, создал собственную популяцию. Это идея! - и Фокстер Глаус фон Сонхорстер внимательно огляделся в поиске возможной спутницы и зачинательницы новой породы разумных собак, - будущих жителей огромного южного континента.
Впереди него, флегматично подрагивая ляжками и выписывая круглой попкой заманчивые восьмерки, галопировала ротвейлерша Азалия фон Дульцен. Рядом с ней держалась ее хозяйка, полновесно повторяющая во всем свою воспитанницу. "Нет, эта не подойдет, - подумалось Фокстеру, - слишком раздета, а знающие люди говорят, что в Антарктиде морозы до пятидесяти градусов, а жаль - красота-то, какая!"
В это время над площадкой раздалась команда: "Остановились, посадить собак!"
- Сидеть! - услышал Фокстер. Команда прозвучала очень резко и некстати. Он как раз в это время решил сделать рокировку, чтобы, обогнав сдобную Азалию фон Дульцен, пристроиться в хвост шикарной рыжей колли - нежной чаровнице с раскосыми черными очами. "Не получилось!" - Эрдель нервно сглотнул так некстати выделившуюся слюну и поперхнулся, потому, что строгий ошейник резко передавил ему шею. Пришлось подчиниться. Хозяин, довольно сопя, надоедливо впихивал в пасть опостылевший сухарик, специально посыпанный сыром...
"Не понимаю, как можно быть таким недалеким? Каждый вечер перед дрессировкой он сушит в духовке кусочки хлеба, посыпает их тертым сыром и воображает, что я не отличу полноценный настоящий продукт от припорошенного им сухаря. Да меня от этих сухарей - пучит. Он еще удивляется, почему в прихожей такой дух стоит - хлебный! Да если бы его горелыми корками беспрерывно кормить в течение двух часов, его бы не только отрыжка замучила. Но люди, конечно, не нам чета, у них желудки железные, так же как и все прочее. Ну, так вот, если понаблюдать за моим хозяином, окажется больше всего у него работает то место, на котором он сидит - двадцать четыре часа в сутки, кроме вторника и пятницы. В эти дни он со мной на дрессировку ходит.
Здесь уж он дрессируется по полной программе, одно непонятно - меня-то, зачем берет? Ему и так здесь очень славно и интересно: "Сидеть, лежать, стоять. Бежать, ползти, нести!" Но ведь приспособился! Хитрец! Вместо того чтобы самому выполнять, он меня принуждает".
- Продолжаем движение, - раздалась команда, и собаки с владельцами двинулись по кругу. Фокстер Глаус фон Сонхорстер тут же выполнил свой маневр, пока ротвейлерша с хозяйкой отошли в сторонку, чтобы облегчиться. Предусмотрительный эрдель удобно пристроился в круг как раз позади роскошной колли, тащившей на поводке субтильную и будто специально общипанную хозяйку. Обозрев впереди бегущую парочку, Фокстер мимолетно заметил, - Ну и люди, все стараются под нас подделаться, даже прически специальные "а`ля" выбирают. В собачьем парикмахерском искусстве это триммингом называется, когда остевой волос полностью выщипывают, оставляя лишь подшерсток в виде мягкого пуха, но у отчаянно флиртующей дамочки остевой-то волос выщипали, а вот о подшерстке, очевидно, ей и не мечталось. Несколько редких пушинок на голове уж ни как не могли скрыть давние последствия убогого детства. Оказывается, рахитом не только щенки болеют. Но желание нравиться не исчезло вместе с волосами, поэтому хозяйка приглянувшейся Фокстеру колли, кокетливо перевязав цыплячью шейку бантиком из шарфика, напропалую строила глазку всему мужскому контингенту, скопившемуся на площадке.
Фокстера Глаус фон Сонхорстера совершенно не волновал облик хозяйки колли, его мучило сознание важности момента. Ведь он выбирал будущую прародительницу новой рассы высокоразвитых собак. Идея требовала разрешения, и поэтому он перешел на легкий аллюр, сильно натянув поводок с прицепившимся на другом конце хозяином. Тот, очевидно, не мог оценить его маневр и упрямо тянул тросик на себя. В это время плавно влились в общий круг ротвейлерша со своей хозяйкой и подпирали артачащегося владельца эрдельтерьера со спины. Образовалась заминка, задние ученики напирали на впереди бегущих. Кто-то кому-то отдавил толи лапы толи ноги, порвал, толи измял чулки или брюки, обслюнявил, а может и пожевал новую куртку... Крик, возмущение, гам. Собаки вторили своим владельцам, порядок нарушен, занятие скомкано.
И все было бы ничего, не впервой инструктору наводить тишину на площадке, но в этот момент маленькая и манерная ши-тцу замешкалась на пути могучего кобеля кавказской овчарки. Заблудившись в его задних лапах и пушистом хвосте, маленькая собачонка совершенно потеряла ориентацию и куснула ближайшее к ней тело, в надежде разрешить ситуацию. И конечно, она своего добилась. Матерый кобель-кавказец по кличке Вулкан, до сих пор презрительно переступавший лапами среди своры смешавшихся собак и их владельцев, взревел, ощутив боль в причинном месте и непонятную тяжесть там же. Это произошло потому, что отважная ши-тцу решила не сдаваться, а изо всех собачьих сил вцепилась зубами в привидевшегося ей врага, повиснув на нем. Этого прежде благодушный Вулкан стерпеть не мог. Сила подобная медвежьей взыграла в нем, и он совершил рывок, достойный прыжка сбесившегося слона. Он слету подмял под себя нескольких дам, оказавшихся на его пути, но запутался в поводках с прицепленными на них собаками и людьми.
Вулкан решился на крайность: тикать, пока не лишили самого дорого. Он окинул побагровевшим взглядом перспективу и выбрал самый прямой путь через ограждение, ров, пару бумов и глухой барьер. У собак мысль влечет за собой ее немедленное исполнение и поэтому, всю полосу препятствий вместе с ним более-менее удачно преодолевали нечаянные пленники прочной амуниции экипировки собак. Остановил эту связку двухметровый забор. Хотя Вулкан и совершил прыжок, подобный полету ласточки, но этого, при всей прыти и страхе, не смогли осилить невольники происшествия. Они разметались по внутренней стороне забора. Благоразумная ши-цту незаметно отвалилась, словно насосавшаяся пиявка. Ее-то кроме собственных челюстей с воспламененным Вулканом ничего не связывало...
Пока оседала пыль, практически превратившая солнечный день в тревожный вечер, пока инструктор с хозяином кавказской овчарки обегали площадку с наружной стороны, чтобы отцепить собаку и этим освободить невольных пленников, пока, отряхивались, отплевывались, обтирались, и, распутывались... Из ближайшего укрытия, показалась парочка: хитрый рыжий эрдельтерьер и смущенная, но до неприличия довольная колли.
Ее субтильная хозяйка с поводком на шее вместо шарфика, ахнула: "Ведь у моей девочки - критические дни!" По морде ее девочки было видно, что критические моменты счастливо миновали и теперь ей - сам волк не брат. На морде Фокстера Глаус фон Сонхорстера так же ясно читалось, что он свою миссию выполнил достойно и начало новой расы сообразительных собак положено: "Пока вы все в ажиотаже метались, шерсть на себе рвали и колошматили друг друга, два вольных сердца обрели счастье и при этом сумели сделать это элегантно!"
Глядя на кирпичеподобную, бородатую, кудлатую, рыжую морду блудливого эрделя рядом с утонченной аристократичной мордочкой пушистой колли, инструктор хмыкнул и громогласно изрек, обращаясь к хозяйке новобрачной: "А, что же это - вы, дамочка, в эти ваши, как их там, - критические дни, на площадку приперлись?"

Наталья Левчук