Вальтер Герман, почти двухметрового роста мужик в расстегнутой до пупа белой рубахе, укладывает в свою «шестерку» банки с парным молоком. «Вот чуссствую, нэдолю-юбливаэт Пут-тин эсто-онцев, - неожиданно вздыхает он и продолжает, чуть растягивая слова. - Навэрноэ, эсть за что. Да-аже в дак-ково-оре о кранице про окупа-ацию уп-помяну-ули». Фермер из села Эсто-Садок, расположенного в горах Краснодарского края, хитро улыбается в усы: «А от-тыхать-то он все равно-о к нам лета-аэт, к эсто-онцам». И указывает на ряд красивых домиков по другую сторону реки Мзымта: на склоне горы растянулся поселок Красная Поляна, чуть дальше - канатка и горнолыжные трассы, где любит кататься российский президент.

Эсто-Садок - одно из шести эстонских поселений на Кавказе. Переселенцы из Прибалтики обосновались здесь в конце XIX в. - искали лучшей жизни. За сто с лишним лет они ассимилировались, почти забыли свои традиции, разучились говорить на родном языке, но каким-то образом сохранили акцент, вызывающий у любого русского улыбку. Они не хотят уезжать в ставшую частью Европейского союза Эстонию, но продолжают упорно называть себя эстонцами.

Далее ...



«Тэрэ!» - кричит председатель местной национальной общины Вальтер Герман своей соседке Вильме Тобиас. «Тэрэ-Тэрэ», - говорит та в ответ, открывая калитку. Традиционное эстонское приветствие Вальтер знает, а вот сказать что-нибудь более содержательное на языке предков уже не может. «Я ф эсто-онском яс-сыке - по-олный но-оль», - смущенно признается он.

Несколько лет назад община - 78 оставшихся в Эсто-Садке эстонцев - направила в Таллин на учебу местную учительницу, чтобы организовать в селе курсы родного языка. Теперь Вальтер еженедельно, словно школьник, садится за парту. Правда, эстонский главному эстонцу села дается нелегко. «Я пока что дво-оечник», - смеется он.

Вот Вильма Тобиас хоть и нечасто говорит по-эстонски («А с кем говорить, только если с бабушками-соседками»), но язык знает. Она из четвертого поколения переселенцев. Ее прабабушка и прадедушка 130 лет назад покинули Эстляндию и отправились искать счастья в России.

«Вообще территория Северного Кавказа и Предкавказья мозаичная: здесь можно встретить немцев, шотландцев, бельгийцев, болгар, греков, - рассказывает Татьяна Плохотнюк, кандидат исторических наук, доцент Ставропольского госуниверситета. - Заселение этих земель началось во второй половине XVIII века, после окончания русско-турецкой войны». Правда, долгое время сюда отправляли только ссыльных. Говорят, в этих краях свирепствовала малярия, немало неприятностей доставляли непримиримые горцы. Однако в середине XIX в., после победы над Шамилем и окончания кавказской войны, сюда потянулись переселенцы. В том числе и из Эстонии.

«Причиной массового оттока эстонцев в середине и конце XIX в. была нехватка земли, - говорит Плохотнюк. - Развитие капиталистических отношений привело к тому, что многие хозяйства разорились». Вальтер Герман объясняет иначе: «Да тиранили их там немцы, в Эстляндии. Эстонцам-работникам даже в туалет днем нельзя было ходить при немцах-хозяевах! Поэтому решили тикать, тикать куда угодно».

Основателями эстонских поселений на юге России стали 73 эстонские семьи. Сейчас 2000 их потомков живут в Калмыкии, Абхазии, Ставропольском и Краснодарском краях. «Старики рассказывали, что первые переселенцы добирались из Эстонии в Красную Поляну целых 12 лет», - вспоминает Вильма Тобиас. Поначалу направились в Поволжье, однако не сложились отношения с немцами, которые обосновались там задолго до эстонцев. Дальше путь лежал через Калмыкию в нынешнее Ставрополье, а затем на Кавказ.

В селе Подгорное, что в 100 км от Ставрополя, на кладбище лежит камень-памятник основателям села. Поставил его Рудольф Тенн, правнук Виллема Йоггисмана, приехавшего с эстонского острова Хийумаа. Заведующий лабораторией северокавказского подразделения «Газпрома» Рудольф Тенн гордится тем, что не забывает своих корней. «Вот мое генеалогическое древо», - с довольным видом разворачивает он лист бумаги размером с письменный стол. Начав с составления собственной родословной, завлаб постепенно стал собирать информацию об эстонцах Кавказа.

Сейчас он по примеру сородичей из Эсто-Садка решил организовать эстонскую общину с центром в Подгорном, где живут 60 эстонцев. Раньше, в начале века, было больше - около 2000. Кто-то уехал на родину еще в советские времена, кто-то, подобно Тенну, перебрался в крупные города. Те же, кто остался, возвращаться не собираются.

«Мы в Эстонию никогда не переедем, - сокрушается пенсионерка Нелли Мейер. - Потому что наши дети не говорят по-эстонски. Ну, я бы еще потянула, доучила бы там какую-нибудь фразу, а детям трудно. Да там и климат плохой: туман, ветер, море это, дождь. Единственное, съездить посмотреть, конечно, хочется». Нелли живет в той части Подгорного, что осталась нетронутой после оползня. Несколько лет назад стихия разрушила половину села, и теперь вместо домов, построенных руками переселенцев, стоят дома из цементных блоков. «Мы в шутку называем их Эстонские Васюки, - смеется Нелли и грустно добавляет: - Хотя какие они эстонские? В селе 400 человек живет, а нас - 60».

В 1960-е годы в село переехали русские из соседнего поселка. За ними потянулись дагестанцы и карачаевцы. Сельские шутники называют их «дагестонцами» и «карачонцами». Из-за смешанных браков чистых эстонцев в селе почти не осталось. Это раньше здесь и лютеранская церковь была, и эстонская школа. Отмечали все национальные праздники.

Елена Давыдова - эстонка, преподает в местной школе русский язык. На родном языке разговаривала еще в детстве, с бабушкой. Вспоминает, что дед если слышал русскую речь дома - наказывал. «У меня братишка Женя, так дед переиначил его имя, Сеней называл, - говорит Елена, - Потому что не любил звук “ж” - ведь его в эстонском языке нет». А теперь эстонские звуки в Подгорном услышишь разве только на репетиции местного фольклорного ансамбля, который ездит по всему Северному Кавказу и выступает на праздниках.

Впрочем, совсем недавно, 1 мая, в село съехалось аж 150 эстонцев со всего Кавказа: Рудольф Тенн устраивал презентацию общественной организации «Исамаа» («Отечество»). В честь такого события пожаловала и 1-й секретарь посольства Эстонии в России Керли Вески - дочь популярной в советские времена эстонской певицы Анне Вески. Подарила селянам книгу об Эстонии и диски с эстонскими народными песнями, а в ответ получила вазу с гербом района.

«Из Эстонии часто к нам заезжают: посол, консул. Вот, смотри - пачка визиток, - рассказывает Вальтер Герман из Эсто-Садка. - Предлагают всем вид на жительство в Эстонии - прямо здесь, в Сочи, все документы предлагают сделать, чтоб в Москву не ездить, нигде в очередях не стоять. Только вот те, кто раньше не уехал, уже не уедут».

Несколько лет назад появилась и еще одна причина, по которой жители эстонского поселка Эсто-Садок вряд ли покинут родное село. С тех пор как президент Путин ввел моду кататься на горных лыжах в Красной Поляне, цены на недвижимость здесь выросли в несколько раз. В селе вдоль дорог стоят билборды - прямо как в Москве, с десяток гостиниц с ценами от 1200 руб. за сутки (а в иных и по $1000 берут), трехэтажные коттеджи, современные магазины. Так что занялись теперь эстонцы риэлтерским бизнесом - сдают свои домики и комнатки заезжим туристам. В сезон - осенью и зимой - можно по 400 руб. в день заработать. За год вполне приличная сумма набегает. И, что важно, тратить ее практически не на что, так как большинство селян живут натуральным хозяйством, выращивают фрукты и овощи, а цены в местных магазинах до московских еще не доросли. Накопленного за год вполне хватит, чтобы при желании спокойно съездить в ту же Эстонию.

runewsweek.ru