За окнами уже светало, а он так и не смог заснуть. В голове ухало, словно бы в ней раскачивали тревожный набатный колокол, а выпитые им таблетки не принесли желанного облегчения. Вероятно, отработав 8 часов в раскаленной буквально обезумевшем в это лето светилом железной трубе, он получил небольшой (иначе бы лез на стену от боли) тепловой удар, и для снятия страданий требовались более могучие препараты, чем банальный аптечный цитрамон.
Муки неспящего достигли степени утонченной нежности (есть у медиков такой лукавый термин, выражающий высшую степень боли, которую еще в состоянии стерпеть человек) когда с первым лучом солнца проснулась душа и начала жадно, словно вконец оголодавший бродячий пес заплеснувшую корку, грызть его.
- Ты опять не убил его! - сокрушалась душа. - Опять!!!
- Я не смог подойти близко, - оправдывался неспящий. - Он успел заскочить в машину и укатил. Я должен выстрелить наверняка. У меня есть лишь одна попытка, другой уже не будет. Ты это понимаешь?

Далее...




Душа это понимала прекрасно, поэтому проигнорировала вопрос неспящего.
- Ты хоть бы меня пожалел, - заныла она. - Посмотри, во что я превратилась. Распадаюсь на кровавые ошмётья. Скоро уже от меня ничего не останется. Я уже давно приглядела новый мир. Чудный и прекрасный. Только надо уничтожить мразя. Его смерть - гарантия, что в новом мире уже не повторится трагедия этого.
"Мразь будет уничтожен, - подумал неспящий. - Уничтожен во что бы то ни стало, любой ценой. И нет в этом мире силы, которая была бы способна его спасти. Если #ЦЕНЗУРА# доживет до старости, значит, жизнь прошла абсолютно зря. Словно бы ее и не было вовсе. Испарилась, как плевок на грязном асфальте. Трижды права душа, утверждая, что надо бежать отсюда. Бежать со всех ног, чтобы ветер свистел в ушах. Здесь слишком невыносимо, здесь уже нечего терять.

Ему повезло лишь в среду. Первой пулей он поразил мразя в живот, а потом вдруг неожиданно совершил весьма неблаговидный поступок. Неспящий ударил упавшего мразя ногой. Ударил в место, куда вошла пуля, и #ЦЕНЗУРА# закричал так, что на ближайших деревьях закачались листья. Для неспящего этот удар был словно последняя в жизни сигарета для стоящего на эшафоте, и он не стал отказывать себе в этом последнем маленьком удовольствии.
Вторая пуля разнесла мразю череп, а третья широко распахнула для неспящего врата в дивный новый мир.

Он очнулся от забытья в своей квартире, наскоро прополоскал лицо холодной водой и, сгорая от нетерпения, буквально выскочил на улицу. Ему безумно хотелось поскорее увидеть этот чудный новый мир.
Внешне город совсем не изменился, но он уже чувствовал перемены. Он кожей ощущал нечто, пронизывающее воздух, нечто новое и неизвестное. Поэтому, заметив на стене соседнего дома объявление, гласившее: "В связи с увольнением блатных, жополизов, субъектов, построивших карьеру на стукачестве, проходимцев и просто элементарных дебилов крупная электростанция приглашает на работу инженеров-электриков. Высшее образование по специальностям "Электрические станции, сети и системы" или "Релейная защита и автоматика" и прекрасное знание компьютера обязательны, знание иностранного языка не обязательно, но приветствуется" ни капли не удивился.

Весь день он бродил по улицам в надежде встретить ЕЕ. И когда увидел знакомый силуэт, сердце его дрогнуло и сбилось с ритма.
- Наташа!!! - окликнул он.
Она обернулась, окинула его любопытным взглядом и спросила:
- Откуда вы знаете мое имя?
- А мы уже встречались. Очень давно и очень далеко отсюда, - ответил он и посмотрел на восток. Туда, где за жуткой бездной времен и расстояний в земле невыносимого мира жадно грызли его и мразева тела склизкие могильные черви.
- И о чем же мы тогда разговаривали? - спросила она. - Очень давно и очень далеко отсюда.
- О том, что я вас очень люблю.

Зырянов Михаил Юрьевич