Снег пошел, ура! Не знаю, насколько будет уместна эта новогодняя история, которую набросал сегодня со скуки утром... Немного путано и непонятно, зато актуально.

"Состояние жуть. За окном дождь. Город еще спит. Серое, свинцовое небо. Все затихло перед бурей. Воздух тяжелый и вязкий, хоть на хлеб мажь. Мир застыл в ожидании торжественного момента. Так, дорогие мои, и идиотом недалеко стать. Подумать только, через какие то часы наступит новое время. Один диагноз – Новый год. "

Далее...



Всю эту нездоровую атмосферу усугубляет еще зеленая трава, осенняя промозглость и слякоть. Крадусь к окну, одергиваю шторы. С улицы меня приветствует рыжий пес. Во дворе он появился может год назад, невесть откуда, вроде не было его, а тут объявился. Красивый. Идешь открывать форточку, а он выцеливает твое окно. Караулит, значит. С приветливой улыбкой слабоумного машу ему в ответ. Видимо успокоившись, он оборачивается и трусит в соседний двор. Чего ему надо? Глаза жгучие, карие, зрачки – две бездны, все в них умещается: и наш вывалянный в грязи мир, и наш быт и скука. Все он понимает, и от этого глаза его кажутся безнадежно грустными. Я его про себя за недостатком фантазии Тузиком зову. Милый.

Он думал.
Часы. Манометр. Время. Хронометраж. Какая же это все это чушь. Польза, скажут некоторые, мол, в хозяйстве без этого никак. Так то оно так, но зачем вещи, которые своим существованием делают изобретателя своим заложником? Тусклые фонарики, серые блочные дома, чахлый, вечно умирающий мир. И нет в нем места для счастья и улыбок. Вот уходит год… Хочется взрослеть, крепнуть, быть большим и сильным, а вырастаешь и понимаешь, что лучше было бы оставаться маленьким, зависящим от кого-либо, зато под теплым крылышком. Вообще дураком или инфантильным быть оно выгодней и спокойней для нервов. Вот утекает этот год, а он все думает, к чему же так год от года все неспокойней и тяжелее становится. Качнулся маятник и очередные триста шестьдесят пять дней, которым пророчили чудеса и успех не принесли ничего кроме насилия, жестокости, бесконечной человеческой тупости, хотя, впрочем, как всегда. Неспокойно стало жить. На улицу выходить страшновато. Стрелять стали. Восток залит огнем. Там где не стреляют жить не проще – там бьют подлостью и втаптывают в грязь. Наркомания, алкоголизм… Бичи человеческие, хотя по сути человек сам себе самое страшное наказание. Все ему скучно, все ему нужно энергию свою неуемную в пакости пустить. Все ему мало, где плохо лежит – стянуть надо. Не удалось тихо, значит, в морду бить будут. И спрашивается, куда тебе столько для брюха то? Жизнь ради предметов. Философия проста - у кого предметов больше – тот сильнее и тому, логично предположить, проще. Проще жить в свое удовольствие, не считаясь с чужими интересами, свободами, желаниями. Проще не любить, проще достигать сомнительных высот. Как мало любви и тепла. Счастье – в груде мусора. Пойди, да покопайся. А спрос на него высокий, так что опять придется морду бить. Закономерность такая – если где прибавилось, то где-то поубавилось.
Счастье оно одно для всех, неделимое и постигается оно вместе. А они дерутся. Смешно. Конечно, устают, конечно, после драки нужно расслабится, зализать раны, остепенится, чтобы следующий удар был точнее и сочнее, прямо в челюсть, чтобы хрустнуло. Громко, с эхом. Не любят. Не знают, что такое счастье и придумывают его. Все оттого, что не ведают, что творят и чего хотят. Назначают дату, пьют, улыбаются, танцуют, веселятся. Заложники часов и календаря. Им нужен повод для радости. Они верят, что старые дрязги остаются позади, а впереди накатанная дорожка, шоссе, заваленное призами по обочине, только бы найти. Они провожают грязь, закрывая на нее глаза. А она с ними, тут же, рядом, на соседнем стульчике, притаилась и ждет, когда куранты пробьют двенадцать, пройдет похмелье и начнется “новый мир”. Жизнь по календарю. Разве так можно?
Душа его, исполосованная, и видавшая виды, завыла. Ведь счастье оно такое простое! Ведь ему не нужны ни часы, ни календари, ни крашенные бумажки, ни блестящие металлы, ни ограненные камни. И его сложность – в простоте. Все мы ждем подвоха, что не может быть оно так, просто, да и забесплатно. Не может и все. Мы счастье материализуем, чтобы понюхать и потрогать. Мы дарим подарки и не дарим внимание, взаимопонимание, ту же избитую любовь, наконец! Заврались, что поверить не можем, что нас не обманут. От того же подвоха ищем.
Да что все о пустом, да о пустом!? Кому это интересно?! Кому это нужно, если жизнь по календарю вошла в привычку? Сегодня нужно плясать. Да вот как-то не ладиться ребята, не складно получается. В душе его – дырка. Сидит он и бестолково трет эти свои мыслишки глобального характера, понимая, что изменить ничего не удастся и от этого ему становится паршиво. В праздничный то день! Еще и погода не способствует. Где это видано, в декабре да дождь! Видимо земля налетела на земную ось, черти скоро из пекла, того и гляди повалят. По секрету. Он снег любит. По нему даже идти приятно, не хлюпает. Белый, сверкающий. Все видно, все четко. Кто где наследил понятно. Черным по белому. И не уйти от ответа и погони. Наплевали вы, нагадили, пожалуйста, все на поверхности, ничего не скрыто, и тут уже ваше дело, нос ли кривить, либо меры принимать.
Время меж тем шло. Солнечный диск прошелся по небу последнего дня этого Мира, и сгустилась тьма. На улицах снова стало тихо, лишь из открытых форточек доносился звук бьющейся посуды, рев музыки, радостные возгласы, хохот и чувство приближающегося чуда. Из ближайшей форточки послышалось протяжное “ура”. Где-то хлопнули первые хлопушки, и забили огнем фейерверки. Он посмотрел на небо. Глаза его заблестели отражением звезд. Было там что-то еще. Хаотичное, глупое, приятное. Снег. Просто снег. Он вскочил на задние лапы и принялся ловить снежинки ртом. Чудо. А потом он бегал, оставляя на снегу следы. Чтобы всем было видно.
Я высунулся из окна, подставляя лицо снежинкам. Потом я заметил Тузика. Он посмотрел на меня так же, как и утром, в той же позе и манере. Только исчезла бездна в его глазах. Впервые они не казались грустными. С искренней улыбкой, я отсалютовал ему и провожал взглядом, наблюдая, как он убегает в соседний двор, оставляя следы…
“Счастье – это просто. Счастье – это рядом. Каждый счастлив настолько, насколько того хочет” – таков был мой тост в ту ночь. Тузика я больше не видел. И не выследил. Счастье отследить невозможно.

Ёжик в тумане. 31.12.2006