Документальный фильм о проституции в Эстонии попал под огонь критиков за то, что попытался опровергнуть ряд мифов
В сотрудничестве с Фондом профилактики преступности (www.kesa.ee) философ Март Раукас снял короткометражный документальный фильм о проституции в Эстонии. Фильм предназначен для показа ученикам старших классов. Вряд ли Раукас мог предположить, что своим фильмом он разворошит осиное гнездо.

Далее...



Многие организации считают, что фильм не подходит для показа в школах. Так, например, психолог-консультант работниц рынка сексуальных услуг Эда Мёльдер говорит, что ожидала, что фильм будет обладать более критической направленностью. А Лийса Паст из Открытого эстонского фонда пишет: «Субъективный художественный выбор авторов фильма в случае с этим странным произведением более всего направлен на то, чтобы превознести данную профессию».
Наша газета перечислит распространенные в народе мифы, которые опровергаются в фильме и в брошюре. Если бы фильм не пытался такие мифы развенчать, то, несомненно, заслужил бы признание критиков.

1. Эстонские криминальные группировки переправляют проституток за границу.

Однако Центральная криминальная полиция Эстонии не обнаружила организованных группировок, занимающихся переправкой проституток за рубеж. В последние два года, по данным Департамента полиции, за границей задержано всего 40-50 проституток из Эстонии.

2. Проституция, как и наркомания, – постоянно усугубляющаяся проблема.

Благодаря усилиям полиции в последние пять лет ситуация на этом поприще стабилизировалась. В Эстонии закрыты бордели, и проститутки работают на себя, часто как предприниматели физическое лицо. В Эстонии уголовно наказуемыми деяниями являются посредничество (сутенерство) и склонение к проституции, а не «самодеятельная» продажа или покупка секс-услуг. Случаи склонения кого-либо к проституции в Эстонии крайне редки.

3. В Эстонии более 4000 активно действующих проституток.

В фильме и брошюре утверждается, что более вероятная цифра – 500. ЦКриПо считает, что число проституток достигает 500-1000. Март Раукас склоняется к цифре 500: так оценивают количество своих «коллег» сами проститутки. Проститутки и сутенеры не заинтересованы в завышении этих чисел, но в этом более чем заинтересованы некоторые социологи и лица, изучающие проблемы проституции. Ведь чем выше они оценят количество активных проституток, тем более высокие суммы будут направлены на изучение этой проблемы из разнообразных фондов.

4. В то время, когда существовали бордели, женщины, работавшие там, находились в фактическом рабстве.

С точки зрения «жриц любви», работать в борделе куда выгоднее, чем быть ПФЛ. Хозяева борделей гарантировали подчиненным защищенность и клиентуру, платили «своим» таксистам и ограждали от нежелательных клиентов. При самостоятельной работе гораздо выше шансы попасть на буйного клиента или быть ограбленной.

5. Эстония – страна секс-туризма.

На самом деле это не так: количество проституток в нашей стране относительно невысоко – примерно 4 на 10 тысяч жителей. В Финляндии на 10 тысяч жителей 7 проституток, а в Швеции, где покупка услуг проститутки незаконна, – 3.

6. Местные проститутки предпочитают работать с иностранцами.

Любые обобщения нежелательны, но, например, англичан считают одними из худших клиентов из-за жадности и невоспитанности. Лучшими клиентами считаются граждане России, приезжающие сюда «повеселиться».

7. К проституткам ходит конкретный контингент – преимущественно зеленые юнцы, люди «со странностями» или преступники.

Как рассказал в фильме бывший сутенер Марк, в его борделе в центре города самым оживленным временем был обеденный перерыв, когда его заведение посещали работники близлежащих фирм, уважаемые отцы семейств. Типичный клиент публичного дома – это женатый бизнесмен или чиновник. Многие приходят в бордель из «спортивного интереса», но есть и «коллекционеры».

8. Мужчины приходят к проституткам, чтобы купить «любовь».

Довольно большое количество мужчин просто ищет собеседника. Они жаждут сочувствия и понимания. Часто приносят девушкам конфеты. Таких клиентов много, и, наверняка, было бы меньше, если бы услуги психолога у нас были доступнее. Проституток боятся не так сильно, как психологов, и они дешевле.

9. Проститутки – это просто проститутки.

Март Раукас шире трактует понятие «проститутка». Проституцией в широком смысле этого слова можно считать любой обмен ценностей на деньги. Разве нельзя назвать проституткой продажного политика или адвоката, защищающего заведомо виновного и продающего тем самым справедливость? На гравюре Альбрехта Дюрера «Вавилонская блудница» сидящая верхом на спине дьявола продажная женщина многолика.

10. Проституцию можно ограничить еще больше, если начать «просвещать» проституток.

Нет шансов на уменьшение масштабов проституции, пока существуют бедные регионы типа Ида-Вирумаа.

11. Большая часть проституток – несчастные наркоманки, для которых это единственная возможность заработать на «дозу», либо они вынуждены в одиночку заботиться о нескольких малых детях.

Но в условиях недостатка рабочей силы на рынке, большинство проституток смогли бы найти себе применение в другой сфере. Другое дело, что они не могут или не хотят учить язык или найти высокооплачиваемую работу. Проституция для них – наиболее простой способ заработать. А многие девушки рассказывают денежным клиентам трогательные истории о своей жизни, чтобы им побольше заплатили из жалости.

В фильме подчеркивается, что в сегодняшней Эстонии проституция в большинстве случаев является осознанным и свободным выбором самих женщин.

«Целью фильма и брошюры не является желание многозначительно погрозить пальцем, что-то запретить или дать какие-то указания, - пишут авторы. – Мы не осуждаем проституток и их клиентов. Человек в своей жизни делает очень много этически значимых выборов, которые определяют его жизнь и счастье. Стать проституткой – не лучший выбор, который может сделать человек, это абсолютно не гарантирует счастливой жизни».

НЕБОЛЬШОЙ ЭКСПЕРИМЕНТ: «Каждый человек продает свои услуги»

Я хотел спросить у самих проституток, какое впечатление производит на них эта работа. Насколько объективна представленная картина.

Я и не представлял, что поиски подходящего «объекта» неожиданно превратятся в эксперимент. Только одиннадцатая девушка согласилась на предложение, от которого отказались десять девушек до нее: просмотреть фильм вместе с журналистом, прокомментировать его и получить за это почасовую оплату (500-700 крон).

Под различными предлогами мое предложение отвергли десять проституток: одна, правда, уже почти согласилась, но в последний момент отказалась. Три не захотели комментировать причины своего отказа. Две сообщили, что их не интересуют документальные фильмы. Остальные сказали, что хотят быть свободными на случай предложений от «настоящих» клиентов.

Документальный фильм хуже секса

Конечно, мое «исследование» не претендует ни на какую объективность, но можно сделать определенные выводы. Прежде всего, девушки не кажутся уставшими от своей работы. Если человек устал от «общения» с клиентами, то не проще ли было бы вместо очередного приема клиента за ту же плату посмотреть 20-минутный фильм?

Каждый второй телефон, по которому я звонил, правда, был выключен. Но, то обстоятельство, что за час можно связаться с десятью девушками, которые могут принять практически в любой момент, подсказывает, что сильного наплыва клиентов не наблюдается. Голоса в телефоне не звучали чересчур устало. Не были они и особо бодрыми, конечно, как и у любого другого человека ближе к вечеру. Голос становился уставшим и раздраженным только тогда, когда девушка узнавала о фильме.

Возможно, они отказались помочь, потому что им абсолютно все равно, кто и что о них думает. Свой путь они выбрали добровольно, и не хотят, чтобы кто-нибудь кидался их «спасать» или читал им мораль.

А может, они просто не хотели встречаться с журналистом. Это достаточно закрытое общество, и вмешательство в их мир может испортить отношения с клиентами или с коллегами. Хотя они ничего не потеряли бы из-за встречи со мной: никто из них не указывает в объявлении свои паспортные данные. Также не верится, что они боятся быть снятыми на пленку, ведь многие из них отнюдь не скрывают своего лица и фотографируются для рекламы собственных услуг.

Остаются копейки

Итак, на одиннадцатый раз мне повезло. Она даже показалась мне по телефону более веселой и приветливой, чем остальные и даже не спросила о деньгах. Мы встретились в кафе, что тоже ломает стереотипы о проституции. Девушка не была проституткой класса «люкс», но не выглядела бедствующей: аккуратный макияж и строгий костюм.

Когда мы посмотрели фильм, она сказала, что, очевидно, авторы основательно изучили тему. В фильме показана более-менее правдивая ситуация. Философия моей собеседницы проста: «Каждый человек продает свои услуги за деньги, кто-то на заводе, кто-то в магазине...» На вопрос, не чувствует ли она себя жертвой, девушка ответила, что, может быть, только косвенно – доход у не владеющих эстонским языком невысок. Хотя у нее есть среднее специальное образование, работая по специальности, она не смогла бы позволить себе и своему ребенку и половину того, что они имеют сейчас. «В 5 утра встаешь, чтобы ехать на завод… К вечеру смертельно устаешь. После оплаты счетов остаются копейки. Ну, кому такая жизнь нужна?» А так и за квартиру заплачено, ребенок не бедствует и еще себе можно что-нибудь подороже позволить. Единственная проблема – нет официального места работы, а это значит, что и вся медицинская помощь платная.

Как избежать проблемных клиентов? Девушка говорит, что уже в первые секунды телефонного разговора получаешь впечатление о человеке, и проблем можно избежать, не встречаясь с пьяными или наглыми клиентами. У нее есть своя клиентура, а потенциальные «крыши» ее не беспокоят, потому что очень невыгодно иметь дело с одинокой проституткой.

Когда я провокационно спросил, не проще ли ей найти богатого мужчину, чтобы он содержал ее, она рассмеялась, сказала, что это «чисто мужской подход», и намекнула, что это та же проституция. Наверное, она права.






КОММЕНТАРИЙ

Нелли Каликова: «Фильм спровоцировал истерию»

Известный политик и психолог-консультант т.н. групп риска Нелли Каликова считает фильм частным мнением, которое не может служить учебным фильмом.

В интервью «ДД» Каликова рассказала, что была знакома с проектом фильма, но он ей и тогда особо не нравился: «Мне уже тогда показалось, что в фильме проституция представляется вполне рядовым видом деятельности».

Каликова не общалась с авторами фильма в процессе его создания, и увидела уже готовый продукт. «Фильм довольно красив и эффектен с эстетической точки зрения. Неплохое произведение и совсем немного морали. Но ученикам такое показывать можно, только если фильм будет сопровождаться комментариями специалистов». Каликова отметила, что вокруг фильма необоснованно много истерии, и что сам фильм вовсе не является пропагандой проституции, как может показаться по газетным статьям. Она считает, что фильм имеет право на существование в качестве точки зрения, но не может служить учебным фильмом для показа в школах.

По ее мнению, в фильме неверно расставлены акценты. Например, сутенер всегда преступник, но в фильме он показан этаким милым человеком: «Место таких людей – в тюрьме. В фильме слишком мало говорится о физических и моральных последствиях проституции для женщины». Также Каликова считает, что некорректно было делать героиней фильма проститутку эстонской национальности, ведь в основном в этой сфере работают русские.

Март Раукас: «Этот фильм пытались всячески дискредитировать»

Один из авторов фильма считает нападки на фильм местью официальных исследователей феномена проституции, которые боятся потерять немалый доход.

Профессор философии Института теологии Март Раукас говорит, что фильм пытались закидать камнями, но, несмотря на это, он востребован. Раукас считает, что основная причина недовольства кроется в том, что в официальной статистике количество проституток завышается в десять раз.

Раукас считает, что шумиха вокруг фильма началась после его демонстрации в полиции в апреле этого года. Фильмом тут же заинтересовалось посольство США в Эстонии и послы Северных стран, а такой интерес к учебному фильму крайне необычен. Затем всевозможные организации начали слать в Министерство образования гневные письма. В нападках фильм называли заурядным, что кажется странным при том, какие эмоции он спровоцировал.

Раукасу непонятно поведение Министерства образования. В мае, например, фильм просмотрели чиновники Департамента образования. Канцлер образования пожал авторам руки и поблагодарил за работу. Ни единого критического комментария. Обещали даже помочь с распространением фильма, но потом (как утверждает Раукас) в министерство позвонили из Европейской Комиссии и никакой помощи не последовало. Сегодня фильм все же распространяется в школах.

Когда «ДД» поинтересовался в Министерстве образования, что там думают о фильме, для ознакомления был предоставлен письменный ответ министра Тыниса Лукаса Круглому столу женских ассоциаций Эстонии. Женские ассоциации сомневаются, что подобный фильм годится для показа в школах.
В своем письме Лукас отметил, что после окончания работы над фильмом была проведена презентация, по окончании которой представители различных организаций могли оценить, подходит ли фильм для показа в гимназиях в сопровождении вспомогательных материалов. «Насколько нам известно, на обсуждении фильма после его презентации не поднималось вопроса о том, что фильм может пропагандировать проституцию или оказывать вредное влияние на молодежь», – отметил Лукас.
«Чиновники из Министерства образования и науки также ознакомились с фильмом, – добавил министр. – Следует отметить, что критики несколько преувеличивают». Лукас пишет, что действительно, в фильме нет кадров, знакомящих с ужасными последствиями проституции, нет и душеспасительных бесед с работницами рынка сексуальных услуг, но цель картины не в этом.
Министр назвал фильм заурядным и добавил, что министерство не утвердило его в качестве рекомендуемого учебного материала, но не возражает, если он будет использоваться вместе со вспомогательными материалами. Например, его можно демонстрировать в качестве введения в тему. Решение – показывать картину или нет – остается личным выбором каждого учителя.


Виркко Лепассалу