«Если не уйду с работы, убью!» - вот так открыто и эмоционально формулировали причину своего ухода из школы двое преподавателей-мужчин.

Далее...



За брань и оскорбления родители заплатят до 6 тысяч крон

«Если не уйду с работы, убью!» - вот так открыто и эмоционально формулировали причину своего ухода из школы двое преподавателей-мужчин.

Учителя с немалым педагогическим стажем вдруг ощутили свою неспособность противостоять дозволенными методами постоянному хамству со стороны учеников-подростков и написали заявления по собственному желанию.

Эта ситуация прозвучала в выступлении психолога одной из нарвских школ на двухдневной конференции «Молодежь и насилие», организованной в начале этого месяца Наталией Умаровой, руководителем нарвского центра Lapsele Oma Kodu («Ребенку – свой дом»). И как выяснилось в ходе конференции из выступлений других специалистов, этот пример, увы, не единичный.

«Демонстративно ходил во время урока по классу, громко смеялся и бил указкой по столам», «Ругался на уроке матом», «Делал вид, что спит и громко храпел на весь класс», «На уроке неприличным способом выражал внимание к однокласснице», «Выходя из класса, во всеуслышанье сказал в адрес преподавателя следующие нецензурные слова...» - это из докладных, положенных на стол директорам учителями. И эти примеры можно множить и множить.

«Спектр насилия, с которым мы все чаще сталкиваемся в школьной среде, становится все разнообразнее», - с горечью замечают исследователи проблемы и констатируют: сегодня все чаще мы говорим о насилии, которое проявляется в отношение учителей со стороны учеников, как правило, старшего и среднего звена школы.

И что самое гнусное: в большей степени, чем учителя, страдает от хамских выходок недорослей технический персонал школы – уборщицы, работники столовой, вахтеры, как правило, пожилые, безответные женщины.

«Прошу разобраться и воздействовать»

Александра Резункова, ведущий констебль службы охраны порядка Нарвского отдела Идаской префектуры полиции, говорит, что, например, за девять месяцев этого года в полицию было подано 22 заявления от учителей нарвских школ с жалобой на нецензурную брань учеников, оскорбительные выражения в свой адрес.

- Речи о физических действиях пока, слава богу, нет, - говорит г-жа ведущий констебль. По словам Дениса Минзатова, прокурора Нарвского отдела Вируской окружной прокуратуры (по роду работы занимается делами несовершеннолетних), ему известен только один случай причинения телесных повреждений учителю со стороны ученика – в порыве приступа злости подросток сломал педагогу палец. Однако уголовное дело начато не было – в связи с возрастом обвиняемого. Как выяснилось в ходе расследования, подросток имел также определенные нарушения в психическом развитии, был неадекватен.

Но разве легче от сознания того, что сегодня пышным цветом расцветает такой вид насилия, как психо-эмоциональное. Оскорбительные выражения, нецензурная брань не являются уголовно-наказуемым деянием, однако квалифицируются как проступок, за совершение которого предусмотрено наказание в соответствии с Пенитенциарным кодексом.

Так что противостоять хамству возможно.

Корни – в семье

Наталия Умарова считает, что главный метод в предотвращении школьных конфликтов – найти причину агрессивности ребенка. Как правило, она кроется в каких-то проблемах его семьи. - Если в 1997 году 83% нарвских школьников проживали в полных семьях, то сегодня полные семьи только у 62% ребят. При этом стоит учитывать, что и в них есть свои группы риска – кто-то из родителей пьет, отчим или мачеха, безработные. Естественно, все это отражается на поведении ребят, - делится результатами исследования Н. Умарова.

... Подросток постоянно опаздывает в школу, либо вообще прогуливает первый урок. Замечания, беседы, двойки, вызов к завучу на ковер результатов не дают. Создается впечатление, что подросток просто упорно «издевается» над учителями. Как выяснилось, причина такого «вызывающего» поведения крылась в семейном конфликте: у мальчишки не заладились отношения с отчимом, и он по утрам просто не вставал с кровати до тех пор, пока мужчина не уходил на работу.

- Как бы агрессивно ребенок себя не вел, мы, родители, учителя, обязаны до него достучаться. На то мы и взрослые, - говорит Н. Умарова.

Без зрителей неинтересно

- Я ему говорю: не хочешь заниматься, хотя бы не мешай другим – сиди тихо или вообще уходи с урока, двойку ставить не буду, - делится своими переживаниями учительница одной из школ. - Так нет, будет сидеть, безобразничать, заводить весь класс. Кстати сказать, по Закону о школе учитель вообще не имеет права удалять ученика из класса, как бы он себя не вел, поскольку отвечает за него все те 45 минут, что он должен находиться на его уроке. И что же делать в таком случае?

Н. Умарова и А. Резункова советуют вызывать в класс социального педагога или администрацию школы, а еще лучше - выводить распоясавшихся учеников из класса и оставлять «на хранение» в кабинете социального педагога, психолога или завуча. Как правило, спектакль сразу прекращается – зрителей-то нет.

Заложник своего недуга

Причин агрессивности современных подростков много. Можно говорить и о модели поведения, которую ребенок вынес из семьи (например, родители постоянно оскорбляют друг друга и это в порядке вещей; отец считает, что отвечать на грубость надо по-мужски – кулаком) или из общения в своей компании, о влиянии современного киноискусства и интернета на неокрепшие души наших детей, об общей нестабильности и нервозности, царящих в обществе... Но есть еще одна проблема, о которой в последнее время психологи и медики говорят все чаще: растет количество детей с нарушениями психики или с задержкой умственного развития. Несчастный ребенок становится заложником своего недуга.

В этом случае самое сложное для школы – найти общий язык с родителями, которые до последнего держат оборону, не соглашаясь пойти на беседу к психологу или на прием к психиатру. Детского же невропатолога, заметим, в Нарве вообще нет.

- Два года мы работали с одним трудным ребенком, который буквально терроризировал всех учителей и одноклассников, - рассказывает Наталия Умарова. - Были подключены социальный педагог, школьный психолог, отец посещал школу для отцов, которая работала при нашем центре, предлагали перевести ребенка на домашнее обучение и пойти на прием к психиатру. Но мать упорно от этого отказывалась: «Не делайте из моего ребенка психа!». Хотя мы пытались доказать ей, что ребенку надо помочь, он сам от себя устал. Наконец, в школе вынуждены были пойти на крайнюю меру – написали заявление в полицию.

Получив заряд негатива утром дома, подросток приходит в школу и «разряжается» ¬ на одноклассниках, учителях, кто под руку попадется. «Заведенный» учитель, который, как говорится, тоже человек, порой отвечает тем же. Причем, как замечают школьные психологи, сегодня учителя не позволяют себе взять за шиворот и встряхнуть нарушителя дисциплины: они пользуются другими средствами – ирония, сарказм, ехидство, стеб... Круг замкнулся.

Полиция – крайняя мера

... Уйдя с урока, прибежал в столовую, вылил на столы все содержимое тарелок, начал кидаться стаканами в персонал столовой... Перепуганные женщины вызвали школьного психолога, а заодно и полицию. Полицейский наряд приехал (подросток, завидя из окна столовой полицейскую машину, естественно, сбежал), посмотрел на разгром и заявил: это не по нашей части, школьнику нет четырнадцати, так что обращайтесь в молодежную полицию.

Александра Резункова. В данном случае мы можем говорить о проступке. Ответственность как за уголовное преступление, так и за проступок начинается с 14 лет. Но безобразное поведение малолеток тоже не останется безнаказанным. Если подростку нет 14 лет, а он совершил проступок, начинается производство по проступку, в ходе которого выясняются все обстоятельства дела, затем производство прекращается в связи с возрастом, и материалы отправляются на комиссию по делам несовершеннолетних.

Комиссия в соответствии с Законом о мерах воздействия, применяемых к несовершеннолетним, может вынести решение – от предупреждения до самой крайней меры – о направлении в спецшколу.В Тапа находится школа для мальчиков, в Каагвере – для девочек. Есть и другие меры воздействия: вызов на комиссию вместе с родителями, общественно полезный труд, может быть подключен к работе социальный департамент.

Если проступок совершает подросток старше 14 лет, то в соответствии с Пенитенциарным кодексом или законом, который он дополнительно нарушил (Закон о табаке, Закон об алкоголе), он наказывается штрафом или арестом. Нецензурная брань, оскорбления из уст подростка старше 14 лет являются нарушением общественного порядка; по статье 262-й Пенитенциарного кодекса за это предусмотрен штраф от 180 до 6 000 крон.

К сожалению, в моей практике встречается и такое, что сами родители приходят с заявлением – направьте моего ребенка в спецшколу. Но преобладают все-таки другие – которые яростно возмущаются: на каком основании отправляете на комиссию по делам несовершеннолетних?!

Семья и школа

Наталия Умарова, например, говорит, что ей «все же более симпатичны» именно последние – родители, которые оскорбляются, боятся, борются за своего ребенка как умеют, чем те, которые готовы отдать его полностью в чужие руки и снять с себя ответственность.

- Общество может выстроить систему поддержки – социальные педагоги, психологи, медики, центры обучения и реабилитации, социальные работники и прочее, но, как ни крути, а ребенок живет и должен жить в семье. И ответственность за его поведение несут прежде всего родители. Другого пока ничего не придумано, - подытоживает наш разговор Наталия Умарова.

У Михаила Хютта, старшего прокурора Нарвского отдела Вируской окружной прокуратуры, на тему «насилие в школе» такая точка зрения:

- Мы должны исходить из того, что школа – это дети. Да, раньше они были другие. Теперь с ними стало труднее. Но все равно мы имеем дело с детьми. А значит, мы должны их воспитывать. И у школы, на мой взгляд, достаточно своих внутренних резервов: это и классное руководство, и родительский комитет класса, и школьные психологи, и социальные учителя, педсовет, наконец. Там, где этих мер не хватает, конечно, вступает в силу закон о мерах воздействия, применяемых к несовершеннолетним. Но хотелось бы, чтобы до этого не доходило.

Светлана Зайцева