Маленькой Машеньке исполнилось уже шесть годиков, и мама ее, дама серьезная и во всех смыслах продвинутая в педагогической науке, справедливо решила, что ребенку в этом возрасте пора прививать дисциплину, уважение к старшим, а так же, в виду быстро приближающейся нелегкой школьной поры, непривередливость к еде и другие полезные манеры.
Последнее лето беззаботного Машенькиного детства она и мама проводили в деревне. Бабуля откармливала городских дочку и внучку экологически наичистейшими продуктами... далее...

Вот и этим утром мама пила кофе, углубившись в чтение вчерашних городских газет, а Маша, сидя за другим краем стола в высоком детском стульчике, рассматривала принесенный бабулей неприхотливый завтрак - , кусочек хлеба с маслом и вкрутую сваренное яичко.
"Мама, я сегодня не хочу опять яичко", - заявила Маша. "Я уже вчера кушала яичко!"
"Ну и что, что вчера уже кушала!" - сказала мама, не отрываясь от чтения. "Яичко для тебя очень полезно. Очисти сейчас же и все скушай!"
Маша обиженно шмыгнула носом, но маму послушалась. Однако, вскорости она вновь подала голос.
"Мама, мне это яичко не нравится. Оно не очень вкусное!"
"Вкусное, вкусное", - твердо возразила мама, все еще погруженная в сводки важных новостей. "Сейчас же ешь!"
Снова долгое молчание, прерываемое изредка приглушенными Машиными всхлипываниями и глотками. И снова:
"Мама, я уже почти все скушала. Можно я больше не буду?"
"Маша, ну почему я тебе должна повторять!? Я ведь сказала, что нужно тебе делать!"
"Ну ма-ама" - тут Машин голос сорвался на плач, - "Ну можно я не буду доедать вот эти клювик и лапки????"
По приезду в город, Машенька еще долго ела мороженое... Каждый день.
Когда хотела. А яички в городе были исключительно стерильные.



следи за собой, будь осторожен

В начале семидесятых я работал по распределению после института в славной Республике Таджикистан. Меня, как молодого специалиста, (было, было такое понятие!) посылали на самые глухие горные участки работ. И вот однажды предстояло мне возвращение домой "с покоренных вершин". Добирался я с попутной машиной, марки ЗИЛ-130. А сзади к этой машине на жесткой сцепке был прицеплен компрессор на четырех колесах, который надо было доставить в центр для ремонта.
Шоферюга попался не приведи Бог. Знаете, из тех у кого рот закрывается только во время сна, да и то если он не храпит. Половину дороги он мне рассказывал про случившиеся на горных дорогах аварии, с подробностями самыми натуралистическими. А дорога и правда была очень опасной.
Прошли мы очередной перевал и медленно начали спускаться по серпентину.
Вдруг шофер заорал как резаный: "Смотри, смотри- кто-то сорвался в пропасть! Вот урод, за машиной не смотрит, тормоза не проверяет, сам погибнет и людей погубит!"
И действительно- жуткая картина- вниз, в клубах пыли что-то несется, переворачивается и, в конце концов, исчезает в пропасти.
Водила, такой весь возбужденный, останавливается, закуривает, продолжая разглагольствовать.
Но тут он посмотрел в зеркало заднего вида, осекся и обреченно произнес: "#б твою мать, да это же наш компрессор..."

Вторую половину пути шофер молчал.


ВАНЯ

Дело происходит в легендарной Магнитке лет пятнадцать назад, когда еще и в помине не было МЧС, а Сергей Кожугетович Шойгу работал скромным прорабом в Абакане. Милиция проводит операцию «Захват». По их информации, в одной из квартир засел матерый бандит и налетчик. Дверь квартиры – железная, сейфовая. Замков, запоров, задвижек – до хрена. А из слесарных инструментов у ментов – ПМ и свисток. В роли МЧС тогда работали пожарные. Срочно вызывается дежурный караул (так себя шифруют тушилы). Однако, по оперативной информации, тщательно собранной в ходе подготовки операции, в квартире предполагается наличие бойцовой собаки, не установленной породы. Бабка-соседка, услышав шум на лестнице, выглянула из-за двери и прошамкала:

- Шынки, поошторошнее: у него шабака, штрасть кака шлобная! Шошеду нашему полшадницы оторвала.
Героям – ментам, готовящимся к штурму, сейфовая дверь сразу предстала несколько в другом свете. Информация о собаке-убийце доводится до сведения тушил. Группа «вскрытия» двери срочно доукомплектовывается: три багра, пара топоров, «рукав» с водой, огромный брезент, с десяток огнетушителей и, самое главное – «ВАНЯ». «ВАНЯ» – это тридцатидвухкилограммовая гиря, намертво приваренная к двухметровой трубе. Такое абордажно-стенобитное орудие, не раз уже опробованное в бою, то есть – на пожаре.
Итак: у двери – срочно вызванный сварщик с автогеном. Человек десять тушил кучкуются тут же, ощетинившись баграми-топорами. Двое раскачивают на руках «ВАНЮ». Один целится в дверь из брандспойта. Еще двое – держат наготове брезент, с целью упаковать зверя. Все – в касках, с опущенными забралами. Этажом ниже – с «Макаровыми» в руках два десятка мусоров. Этажом выше – еще с десяток стрелков. Во дворе – «штаб» операции. Штабной автомобиль, большие звезды на погонах, радиостанции. Все готово. Начали! Кажется, даже из ракетницы кто-то с дуру пальнул. (Это сейчас такие сцены для ментов – рутинa. А тогда… романтики было… полная жопа!) Пошли! Автогеном срезаются дверные петли. Дверь с охрененным грохотом летит на пол! Еще одна дверь – обычная.
- А-а-а-а-а!
«ВАНЯ» легко выносит эту деревяшку внутрь квартиры… «Группа захвата» с ревом устремляется на вражескую территорию:
- У-у-у-а-а-а-а! Бей! Ломай! Круши-и-и-и! А-а-а-а-а!
Пес (кстати, действительно, очень большой), увидев эту крепко вооруженную банду, описался и пулей умчался в ванную. Увидев убегающего пса, (рефлекс охотника: дичь убегает! догнать! загнать! убить!) вся бригада дружно, топая сапогами по паркету, с ревом рванула за ним. Догнали! Пес со страха забился под ванну. Большую ванну, из чугуна:
- ТРАХ!!! – «ВАНЯ» разносит купальный сосуд « вдребезги и пополам»!
- БАБАХ!
Брызги эмали и крошево чугуна – ну трудно остановиться на одном ударе!
- А-а-а-а-а! Бей, гада! А-а-а-а!
- БУМС! – в труху разлетается подвернувший под горячую руку унитаз.
За всей этой сценой, совершенно охреневший, наблюдает хозяин собаки – вор-рецидивист, особо опасный преступник, способный оказать вооруженное сопротивление и проч. В страшном сне, на самой отмороженной зоне он не видывал такого забоя. Гирей по роже. И когда штурмовая группа, разделавшись с псом, повернулась к нему, держа «ВАНЮ» наизготовку, он понял, что надо спасать свою жизнь. Убьют на хер, как песика. И он ломанулся в разбитую дверь навстречу родным серым шинелям:
- Братцы, спасите, убивают!
Слезы счастья текли по лицу, когда его заковывали в наручники…