Памяти русской классики посвящается...
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Маша\ Катя\ Гусар\ Учитель\ Купец\ Бомж\ Цыгане\ Медведь
И все, что будет двигаться по ходу действия.

Итак, начнем?

Сцена 1.
Декорации выполнены в стиле Брейгеля. В чисто русской избе по четырем чисто русским пыльным углам развешаны: в первом образа с лампадою, во втором - серп и молот на фоне красного знамени, в третьем - пироги, в четвертом - берданка. Вокруг избы сугробы в три четверти человеческого роста. В кадке растет береза.
За чисто русским широким столом, накрытым чисто русской алой скатертью и блинами, блюдом с икрой и самоваром с тремя кранами в чисто русских одеяниях (На Маше - сарафан и кокошник, на учителе драповое пальто и разбитое пенсне) сидят, как мы уже догадались, Учитель и Маша. Пьют они из блюдец чай, едят сахар в прикуску. далее...



Маша. Я - типично русская женщина с чисто русским именем Маша. Я типично имею, как и положено конкретно русской женщине, типичного мужа. Дурака зовут типичным Ваней, но для всех он Конкретно Учитель. Мы живем в типично русском доме и сидим за типично русским столом. Мы едим чай и пьем сахар. Настоящий русский чай и настоящий русский сахар. Еще у нас есть блины и икра. Но, если завтра мы не заплатим по закладной, наш сад, наш вишневый сад, где летали когда-то чайки, где я была так молода и так невинна, продадут купцу. Он собирается построить здесь водочный завод. (Мужу) Ваня, мы пропали!

Встает с места, опрокидывает блюдце на не обращающего на нее внимание мужа, мечется по избе, заламывая руки.

Маша. Туда, туда, на середину! Ах, мне бы крылья, я бы полетела! Ваня, почему у нас не ходят поезда?! Хотя бы один, хотя бы игрушечный! Я бы положила на рельсы руку, нет две руки, нет лучше голову... и ничего бы не случилось!! В крайнем случае - дефолт. Коня, полцарства за коня! Заграница нам поможет! Ваня, что же делать, Ваня! Как нам дальше жить!

Учитель решительно встает. Потом также решительно садится и играет на балалайке типично русское яблочко.



Сцена 2

Из часов на стене выбегает кукушка.

Кукушка. Который час? Который час? Который час? Который час?

Достает револьвер, крутит барабан, стреляется. Осечка. Еще раз повторяет свои действия, осечка. Еще раз крутит барабан, стреляет в Машу и Учителя. В обоих случаях - осечка.

Кукушка. Три, ровно три. Ку-ку, ку-ку, мы все ку-ку... то есть мы все умрем!!!

Маша швыряет в нее блином. Кукушка убегает.



Сцена 3.

Маша садится рядом с Учителем. Вытирает слезы сарафаном.

Маша. Какой ты у меня, Ваня! Играешь круче Шевчука!

Учитель начинает играть "Родину" ДДТ.

Учитель (дребезжащим нудным голосом): В свете сложившихся обстоятельств, учитывая по ассоциации инсинуации пертурбаций деградации конституционного строя монархии, я, как человек, ответственный за народ....



Сцена 4

На сцену выбегает Толстой в рубахе, босиком и с плугом.

Толстой. Народ! Где народ??

Убегает.



Сцена 5.

Учитель (визжит). Я не посмею так со мной обращаться! (и вновь дребезжащим тоном) Как человек интеллигентный и толерантный обстоятельствам ... (плачет) Да дайте мне порефлексировать, в конце концов, неужто червь я, а не буревестник???

Маша смиренно отходит от него к сугробу. Сверху падает замерзшая птица.

Маша. Еще одна типично русская чайка. Или ласточка не перелетела Днепр. Как горько жить, как горько сознавать, что не цветут вишневые сады! О, как была я счастлива когда-то... жила у мамы с папой, каталась с сыром в масле... а какой был сыр, какой был сыр!



Сцена 6.

Входит гусар.

Гусар. Мадам, у Вас найдется выпить? Я так голоден, что негде ночевать!
Маша. Он! Это он! (гусару) Неужели, ты не помнишь меня, мой сырочек яхонтовый, рокфорчик мой вонючий, сволочь моя ненаглядная?
Гусар. Мы имели честь познакомиться?
Маша. Вот именно, имели! Я была свежа как роза, а ты срубил меня по самую чашечку цветка!

Целуются. Учитель играет лирическую мелодию, хлюпает носом, глядя на них.

Учитель. Маша, как же ты смертельно хороша! Как колыхание безбрежных струн души! Почти как апельсиновое желе, что в детстве так прохладно шевелилось вкруг пальца моего!
Гусар. А это кто?
Маша. Мой муж, Учитель. Почти что Бог.


Сцена 7.

Раздается гром небесный, клубы дыма застилают сцену... среди них появляется шестирукий Борис Гребенщиков с гитарой.

БГ. Песню заказывали??

Он бьет по струнам гитары.

БГ. Хочу я всех мочалок застеебааать!!!.... Гарсон, еще сто грамм сакэ!

Маша подкрадывается к нему сзади и бьет по голове чашкой. БГ обиженный, воспаряет вверх.


Сцена 8.

Те же, там же. Только больше нет БГ...

Маша. Одна большая деревня! Слова нельзя сказать, чтоб не аукнулось! Так вот, это мой муж (шепотом, оглядываясь), Учитель. Знакомьтесь.
Учитель (Маше). Неужели ты, прогрессивная женщина, могла отдаться первому встречному?
Маша. И крестьянки любить умеют! А он выполнял важное государственное поручение! Во всяком случае так говорил Добчинский... что и он воспользовался свежестями персий моих безвозмездно???

Маша падает на колени, воздев руки к небу. Принимается стегать себя собственной косой. Открывает рот в безмолвном крике, чем пользуется учитель. Он достает из-за пазухи стопку бумаг и запихивает Маше в рот. Маша старательно их жует.

Учитель. Как трудно быть в нашей стране интеллигентом! Постоянно приходится сначала собирать компромат на себя, а потом его уничтожать. (гусару). Так вы по службе к нам, милейший?
Маша (гусару). Ведь это правда, милый? Из самой столицы приехал ради... меня. Ах, Москва, Кремль, как много в этом звуке для типично русского сердца типично много слилось! Хочу в Москву! В Москву! Пустите! Я пойду до самого президента, я не дам продать наши земли, я буду целовать его ноги и просить о типично русском милосердии!
Гусар. Дайте выпить!

Маша достает из-под стола ведро. Гусар залпом пьет.

Маша (гусару). Это чудо, чудо, чудо!
Гусар. Не вижу дозы!

Маша подает ему второе ведро. Гусар пьет.

Гусар. Хороша самогонка, сама гонишь? Хозяйственная!

Шлепает Машу по попе.

Маша. Чудо! Чудо! Чудо! Ты вовремя! Сосед-купец задумал купить наши гектары земли... но, если мы лишимся просторов, что будет с нашею типично русскою душой? Как сможем мы глядеть в типично русские глаза типично русских иммигрантов, ведь они вернуться, вернуться, чтобы поцеловать типично русскую березу! Мы сберегли ее, вот.

Приносит березу в кадке. Все плачут и по очереди целуют ее. Учитель наигрывает лиричную музыку. Слышится звон колоколов.


Сцена 9.

Входит поп с кадилом.

Поп. С нами крестная сила! С нами крестная сила! Пожертвуйте на монашек, пожертвуйте на монашек! С нами крестная сила! Покайтесь, неверные!

Махает кадилом перед носом гусара. Он машет в ответ саблей.
Маша защищает попа.

Маша (гусару). Не тронь его, он святой! Отче мой, благословите меня, я согрешила...
Поп. Пожертвуйте на монашек!
Маша. ... я живу с нелюбимым человеком...
Учитель. ... какая ты честная дура, Маша.
Маша. ... и искренне люблю другого. Благословите мое сердце, отце, и накажите мою плоть. Да, истязайте меня кадилом, кадилом!

Обнимается с попом.

Гусар. Ого, об этой стороне твоей жизни я ничего не знал.
Маша. Он - святой, ты ничего не понимаешь, он - святой! И к тому же скопец.
Гусар. И на кой тогда... он на монашек собирает?
Учитель. Молодой человек, видите ли, как бы вам сказать, как бы выразиться поточнее... в свете сложившихся обстоятельств... моя жена абсолютно права, только единение церкви и народа....



Сцена 10.

Входит Ленин. Встает в центре, протягивает руку.

Ленин. Батенька, массы...

Удивленно смотрит вниз.

Ленин. А где нагод? И кто сфинхигилил мой бгоневик, к чегту???

Убегает.



Сцена 11.

Учитель (гусару). К тому же... наро...

Испуганно оглядывается.

Учитель. В общем, типично этот самый русский и церковь давно разучились говорить по конкретно русски.
Маша (с гордостью). Да, мой муж последний, кто владеет языком. Он учился в целых семи типично институтах культуры и наук.



Сцена 12.

Из часов выбегает кукушка. Повторяет процедуры русской рулетки. Только в последний раз стреляет в гусара. Он бьет ее саблей, кукушка уворачивается.

Кукушка. Ноль-ноль.

Убегает.


Сцена 13.

Маша. О, боже, он сейчас придет! О, времена, о, нравы!

Бежит к мужу.

О, день последний наш пришел! Ни дня простоять, ни ночи продержаться... Слишком поздно. Но я не отдам наш сад.

Бежит к гусару.

Прячься! Он не должен тебя видеть здесь, любимый! Он будет жутко ревновать.

Заталкивает гусара под стол.


Сцена 14.

Входят цыгане и медведь. Маша прихорашивается и приводит в порядок мужа.

Цыганский хор. К нам приехал, к нам приехал... Катерин Катериныч дорогой!!!

Маша радостно кричит. Из толпы цыган выходит девушка с двумя косами в уложенных корзинкой косах, в ситцевом платье и с мундштуком с не зажженной сигаретой в руках. Она тоже кричит. Они троекратно лобызаются.

Маша. Сестра!
Катя. Сестра!
Маша. Нет, ты моя сестра!
Катя. Нет, ты моя сестра!

Цыгане играют нечто до ужаса бравурное и разухабистое.

Маша. Дочь моей троюродной тетки золовки матери по линии кума деда-железнодорожника, женившегося на анархистке, стрелявшей в поэта, женатого на правнучке Натальи Гончаровой, являвшейся пополудни к императору-начальнику фельдмаршала Ивана Тарабанова прапрапрадеда нашего четырехюродного брата, женатого на золовке моей родной сестры, умершей в младенчестве!
Катя. Жена сына моей снохи двоюродной прабабки Розы Люксембург!
Маша. Сестра! Как я рада тебя видеть!
Катя. Сестра! А как я рада тебя видеть!
Маша. А как я рада!
Катя. Как я рада!

К ним подбегают учитель и гусар. Все лобызаются. Цыгане играют так громко, бравурно, весело, разухабисто, что замертво падают на пол в углу у стены. Медведь, почувствовав свободу, зарывается в сугроб и сосет лапу.



Сцена 15.

Из часов выбегает кукушка, крутит пистолетом у виска. Случайно стреляет. Падает замертво.



Сцена 16
То же место действия два часа спустя. Маша одна. Маша ставит кадку с березой, два стула рядом с сугробом. Входит купец в малиновом пиджаке, спортивных брюках. На веревочке за собой он тащит "джип". К нему привязан чемоданчик, к чемоданчику пачка денег.

Маша. Ах, это Вы... А я Вас и не заметила. Дела все, знаете, заботы...
Купец. Да, Мария Викторовна, я Вас понимаю. Тоже целый день кручусь как белка в колесе.
Маша. Как колесо в машине.
Купец. Как товар на рынке.
Маша. Как рубль в экономике России.
Купец. Нет уж, увольте, слишком извращенная поза будет. Вы подумали над моим предложением?
Маша. Да, мы с мужем обсудили его вечор, и позавечор, и позапозавечер... Я вынуждена Вам отказать, Гаврила Семенович, видите ли я уже замужем, и муж мой решительно против Вашего предложения.
Купец. Но я ж не замуж Вас зову, чудачка. Я как-нибудь так.
Маша. Ах, так? Тогда фигушки Вам наш дом! Фигушки Вам наш сад! Грудью встану!
Купец. Но я ведь предлагаю хорошую цену. Тем более что деревья в вашем саду давно сгнили, и, извините, сейчас совсем не сезон для вишен.
Маша. Да что Вы понимаете! Если бы Вы знали, как хороши они весной! Когда нежно белой дымкой укутывает ветви, и когда их трогает ветер, и, кажется, что это не цветы, а белые волны глубокого океана счастья... если бы Вы видели как это красиво! Ах, красота спасет наш бренный мир, не правда ли?
Купец. Я не поэт, я коммерсант, мадам. Ваш сад не рентабелен, я же предлагаю вырубить его и построить ликероводочный завод. Вы ведь сами гоните самогон.
Маша. Но это не самоцель моей жизни. Где деньги, там не говорят о душе. Неужели, Вы не русский? Сжальтесь! Я хочу состариться вместе с этим садом. Я хочу жить, как жила всегда.
Купец. Это невозможно.
Маша. У Вас нет сердца! О, клянусь Вам, вырубая наш сад, Вы будете слышать, как будут стонать деревья, вы будете видеть, как будет капать кровь из их измученных стволов! И, знайте, это будет моя кровь! Моя жизнь! Жизнь моего мужа! Может быть, договоримся, по-другому?

Купец качает головой. Маша вздыхает и что-то шепчет ему на ухо.

Купец. Нет.
Маша. А, если так?
Купец. Нет.
Маша. А таиландский?
Купец. Неужели, Вы готовы отдать самое святое ради какой-то горстки деревьев?
Маша. Природа - наше все. Русские своих не бросают.
Купец. Какая у Вас душа, Маша!
Маша. Пойдемте, я покажу Вам сад. Может быть, увидев его своими глазами, Вы проявите чисто русское милосердие!

Уходят.


Сцена 17.

Выбегает Чудо - негр в пушистых перьях.

Чудо. А вот и я! Никто не ждал, а я пришло! Возрадуйтесь, я Ваше чудо! Бог услышал Ваши молитвы, сад будет спасен! Ау? Где Вы все? Спрятались?

Ищет, находит только ведро с водкой. Оглядывается, пьет до дна.

Чудо. Ну, ладно, Вы меня еще попомните! До царя далеко, до Бога высоко, а Чудо вы уже упустили, ироды! Ужо Вам, ужо!

Собирается уходить. К нему подходит бомж.

Бомж. Слышь ты, чудо. Дай опохмелиться.

Чудо протягивает ему пустое ведро. Бомж его вылизывает.

Бомж. Спасибо, брат. А, если еще дашь, расскажу, как обустроить Россию в минимальные сроки. Скажем, дней за пять.
Чудо. Да ее и за сто лет не удовлетворишь. Она баба крепкая, только душой наивная, все какой-то гармонии ждет. Лучше скажи, как мне хозяев найти, я их сад должен спасти.
Бомж. Сам спасется. Чудом.
Чудо. Так я оно и есть.
Бомж. Все, допился, доходяга. Мерещится. Или ты серьезно Чудо?
Чудо. Оно и есть.
Бомж. Круто!

Хватает его за рукав, тащит за собой.

Бомж. Пойдем, мою Клавку оживлять будешь, а то она перепила вчера, лежит вся синяя и не шевелиться.
Чудо. А Маша? А Ваня?
Бомж. Так, я не понял. Они тебя ждали? Нет. А я тебя ждал. Так что пошли они... А останутся без сада и дома, тем более встретимся.

Уходят.


Сцена 18.

Из-под стола выбираются Катя и гусар. Катя держит в руках стопку толстенных книг. Гусар с ней заигрывает.

Катя. Так Вы говорите, что согласны, что пролетариям надо помогать?
Гусар. Конечно, богиня!
Катя. И с тем, что давно пора сделать революцию?
Гусар. Всегда готов! Столько раз, сколько Вам будет угодно!
Катя. Вы даже читали Энгельса! Вы мой кумир!
Гусар. Пустяки, я всегда такой, мой ангел! Вот помню, в сражение на Кавказе послали наш полк в атаку! Так я все двенадцать томов Чернышевского, включая его переписку с кухаркой, осилил!
Катя. Вы мой герой! Только не говорите сестре, наша организация строго законспирирована, она ни о чем не должна узнать. У нее такая нежная душа, как у убитой чайки, честное слово!
Гусар. Обязуюсь хранить Вашу тайну, как собственный... кант.
Катя. О, Вы читали и Канта?
Гусар. Я знал его лично.
Катя. Ах!

Расстегивает пуговицу на блузке.

А Гегеля?

Гусар. Нихтен натюрлих фантастиш! В подлиннике!

Катя расстегивает вторую пуговицу.

Катя. А Хайдеггера??? Вы помните, как он замечательно сказал: (скороговоркой) "Перцептирование менталактов как такого модуса корреляции, предполагает, что помысливание Сущего перцептируется как модусы Представления"! В этом же суть, в этом же сермяжная правда, мятущаяся сущность вещи в себе, именуемой русской душой!!

Падает к нему в объятья.

Катя (шепотом). А это?? "Часто случается, что Я лишь дефиницирует какие-либо обобщения, зато абстрагируется от квинтэссенции самого Я из всех раздельных индивидуальных Я"!! Разве после этого можно жить как прежде?? Разве эта фраза не ставит иначе всю твою жизнь в корне???
Гусар. Ставит, ставит, и в корне тоже. Заткнись, любимая, все это так... так...
Катя. ... трепещет.

Долгий поцелуй.


Сцена 19.

Вбегает Учитель. В руках у него чемоданчик купца.

Учитель. А что я нашел! А что я нашел! Никому не расскажу!

Прячет чемоданчик под стол и убегает.


Сцена 20.

Катя. Какой Вы...
Гусар. Какая Вы...
Катя. Ну, я пошла?
Гусар. Куда? Тпру! Тьфу ты, стоять.
Катя. Мне надо разнести до темноты листовки рабочим. А то они живут под гнетом узурпаторов эксплуатирующего класса, начиная с одиннадцатого века, и ничего об этом не знают.
Гусар. Вот незадача.
Катя. Представляешь, они наивно полагают, что просто работают! Нет, они гнут спину на чужого дядьку! Только не говори моей сестре, она еще не согласна с лозунгом "Всю землю крестьянам".
Гусар. Это платформа Вашей партии?
Катя. Да, и я горжусь этим! А в качестве премии каждому крестьянину налить по сто грамм, как перед Сталинградской битвой. А то еще вдруг повесятся от счастья.
Гусар. И ты не боишься?
Катя. Ты ведь не предашь меня? Учти, за мою голову президент обещал награду в сто рублей.
Гусар. А на бутылки это сколько будет?
Катя. Кажется, если еще инфляция не пошла семимильными шагами по пути прогресса и не обогнала Америку, то две.
Гусар. Неплохо. Ну, иди. Я буду ждать тебя, моя анархисточка.
Катя. Мой шалун.
Гусар. Моя водородная бомбочка!
Катя. Мой сексот вонючий!


Сцена 21.

Гусар один. Ест блины с икрой.

Гусар. Быть иль не быть, вот в чем вопрос! Чего напридумывали гады иноземные. Все намного проще. Пить иль не пить... (наливает) Твое здоровье, счастливчик.


Сцена 22.

Входит поп.

Поп. Чур-чур-чур, нечистый! С нами крестная сила! С нами истина! Подайте на монашек.
Гусар. А это ты, давно не виделись. Налить?
Поп. Наливай.
Гусар. Вот ты мне скажи поп, в чем истина? Вот Вы с ней носитесь, как с кадилом, а где она? Почему я ее не вижу?
Поп. А истина в русской идее, сын мой. Только ее не увидеть.
Гусар. Почему?
Поп. Идея в яйце, яйцо в ларце, ларец у духа, а дух чуда ждет. Только оно все не приходит.
Гусар. Интересно от скопца про яйца слышать. Ну-ну, не обижайся, я старый солдат и не знаю приличных шуток.
Поп. А я и не обижаюсь. Налей-ка еще. Вот ты удивлялся, почему я на монашек собираю.
Гусар. Почему?
Поп. Жить хочется. Жить всегда чертовски, прости меня Господи, хочется, только всегда не получается. Все выходит не так, как ты задумал, все наизнанку. Где больно, там и режет. А где не больно, мы этого просто не замечаем.
Гусар. Да, встретил я тут одну девушку. Влюбился как дурак. А что делать, ума не приложу. To be or not to be, как говорится.
Поп. Се ля ви.
Гусар. Значит, на войне как на войне, говоришь?
Поп. Гусей боятся, по воду не ходить.
Гусар. Эх, уговорил. Одна старушка, все-таки, целый рубль. Как говорил Достоевский.

Гром, гроза, небо темнеет. Поп крестится.

Поп. Ты что Духа поминаешь всуе? Вот я тебя кадилом!
Гусар. Нехорошо. Я тебе как брату душу открыл, а ты на меня? Вот я тебя саблей по больному месту! Вмиг отрежу, если еще что-то осталось!

Убегают.


Сцена 23.

Входит купец. На руках он тащит бесчувственную Машу. Сажает ее на стул, обливает чаем из самовара, бьет по щекам.

Маша. Где я? Что со мною? Где мой конь к черту??
Купец. Где мой чемодан, дура? Вот я на тебя солнцевских напущу!
Маша. О, боже, вы опять о вещах... Македонский, конечно, голубой, но зачем же стулья ломать?? Стыдитесь! В Африке дети голодают, не каждому депутату нежный и воздушный йогурт на завтрак достается, а Вы все о земном...
Купец. Мне его Сам доверил! В обмен на нефть! Где он? Где он? Заманили! Обольстили! Обокрали! Меня, честного коммерсанта?? Да я до прокурора дойду!
Маша. Успокойтесь. Ванечка, наверное, поиграться взял. Вернет он, куда денется.
Купец. Ничего себе, поиграться! Да ты знаешь, ч т о в том чемоданчике?
Маша. Нет, и знать не хочу. А будете сомневаться в моем типично русском искреннем муже, я как типично русская женщина конкретно сожгу ваши противные "бабки"! Не верите?

Она отбирает пакет у купца, кидает его в ведро с самогоном и поджигает. Купец оторопело смотрит на нее, потом садится на землю.

Купец. Все. Я пропал.
Маша. Что с Вами, Гаврила Семенович, Вам плохо? Может быть, вызвать врача?
Купец. Вы украли у меня чемодан, Вы сожгли мой пакет, Вы наступили на мою машинку... Я погиб.
Маша. Отчего же это?
Купец. В деньгах был компромат на таких людей... Пока он был у меня в руках, я был еще живым. Теперь я умер, Маша. Поцелуйте меня, пожалуйста.
Маша. Хорошо. Мне будет искренне не хватать Вас. В Вашем лице погибло все русское предпринимательство.

Долгий поцелуй.


Сцена 24.

Входит гусар.

Гусар. Маша? Ты и с ним?
Маша. Что делать? Гармония с природой невозможна, о, если б слиться я могла в экстазе с березкой каждой, с колоском, растущем в поле безмятежно... О, если б птицей стала я, и люди бы меня не донимали!
Гусар (купцу). И Вы? А я Вас знаю... Мы не гуляли с Вами рука об руку по обрыву лунной ночью? Нет?? Так погуляем. Куда! Стоять! Тогда откуда я Вас знаю??
Купец. Еще бы не знали, Вы продали мне весь полковой овес.
Гусар. Так это из-за вас, козел, подохли все наши лошади! Ладно, не пугайтесь, у меня к Вам деловое предложение.
Купец. Увы, мой друг, но все сгорело. Вернулось бренное во прах.
Гусар. Ни копейки нет?
Купец. Нет.
Гусар. Тогда я Вам не расскажу, что в этом доме скрывается известная в своем законспирированном кругу анархистка. Я думал продать Вам ее голову, ведь президент обещал за нее награду...
Купец. Награду? Это вернет мне расположение президента!

Убегает. Гусар бежит за ним.

Маша. Везде предательство и козни, ни шагу без войны не ступит род человеческий... О я предвижу! Сладкий миг... я откровение постигла... купец от солнцевских погиб, гусар за сотню продал Катю. Но канцелярские дела долги, она погибнет раньше, чем ордер на арест подпишет прокурор... Россия - бедная страна. Права про нас была кукушка. О, если б я гармонию постигла, жила бы воздуха чистейшею струей... Не видеть и не слышать. (Встает на колени) Коня, пожалуйста, коня...

Уходит, рыдая.


Сцена 25.

То же место действия. Три часа спустя.
Катерина и Маша сидят, обнявшись, и поют песню о Стеньке Разине. Учитель наигрывает на балалайке "Во саду ли, в огороде..." Гусар храпит, обнявшись с ведром. Медведь сидит в сугробе и утирает слезы.

Маша. А помнишь, Катя...
Гусар (просыпается) Господа, а не жахнуть ли нам по - маленькой? (засыпает)
Катя. Да, Маша, было дело...
Маша. Да...
Катя. Да...
Маша. А что "да"?
Катя. А что, нет, по-твоему?
Маша. Естественно! Ты что, совсем с ума сошла, подруга? Не кати баллоны, а то дотрешься. Явилась тут, понимаешь ли! Советы давать!
Катя. Сама, чувырла, варежку заткни! На стрелку! В Москву!
Маша. В Москву-у-у!!!

Плачут.

Учитель. Ну-ну, девочки, успокойтесь. Вы же уважаете друг друга, правда?

Маша и Катя переглядываются, берутся за самовар, бьют учителя по голове.

Маша. А все же, как нам дальше жить? Коня, полцарства за коня... пойдем повесимся на фиг?
Катя. Ну, пойдем на фиг повесимся.


Сцена 26.

Учитель. Что делать? Кто виноват? Нет в мире виноватых, а в России всего две беды: дураки и дороги.
Гусар (просыпается). А не жахнуть ли нам по красненькой?
Учитель. Тихо! Весь мир узнает! Ругаться будут! Не буди лихо, пока тихо!
Гусар. Под лежачий камень и вода не течет!
Учитель. Ученье - свет, не ученье - тьма!
Гусар. Дуракам всегда везет!
Учитель. Куда из дома не поедут, а все далеко не отъедут.
Гусар. Какой русский не любит быстрой езды!
Учитель. Редкая птица долетит до середины Днепра!
Гусар. Куда ж ты мчишься тройка - Русь?
Учитель. Радуга ушат воды выпила!
Гусар. Работа не волк, в лес не убежит!
Учитель. Не красна изба углами, а красна - пирогами!
Гусар. Сидит девица в темнице, коса наружу просится!
Учитель. А это что?
Гусар. Ага, не знаешь? Щелбан тебе, щелбан! Морковь это, простофиля.
Учитель. Да как далек я от народа!

За сценой слышен выстрел "Авроры". И крик Маши: "Уби-илии!!!"

Гусар. А не жахнуть ли нам по кнопочке?
Учитель. Нет, рано еще. Народ не поймет.


Сцена 27.

Выходит Толстой, ведет за руку лысого мальчика, прижимающего к груди плюшевого мишку "тедди".

Учитель. Вот он - народ!
Толстой. Нет, это еще только ребенок. Правда, Филиппок? Выкинь эту гадость!

Отбирает у него мишку

Играй лучше с нашими деревянными игрушками! Пусть кособокие, зато наши!

Учитель и гусар от умиления плачут. Ребенок пытается поднять медведя. Толстой бьет его палкой. Уходит, таща за собой трупик ребенка.

Толстой. Нет, не подрос еще народ... все еще только впереди.



Сцена 28.

Учитель достает из-под стола чемоданчик.

Учитель. Вот он.

С самоваром и чемоданчиком уходят из избы. Подходят к сугробу, но оттуда их гонит медведь. Уходят.



Сцена 30.

Вбегает Маша, с головы до ног перепачканная кровью.

Маша. Убили, аспиды! Пришили, как Раскольников старушку! Сестра! Нам не долго быть вместе, сестра! Бедная Катя! Утопла! Он разорвал ее как сивка бурку! На фиг называется сходили!

Садится рядом с медведем.

О, как мне дальше жить, а, Мишка? Я же ей говорила, давай лучше мужичка найдем! А она??? Говорит, роман барыньки и мужичка - это пошло и мерзко. Дескать эксплуатируем класс, как проклятые буржуи. Ну, вот и залезла на дуло. А тут этот, с кепкой. Увидел ее на орудии и давай сцены ревности закатывать. Ну, "Аврора" не выдержала и пальнула. А что? Баба она и есть баба. Я ее прекрасно понимаю. Я бы тоже не выдержала, если бы муж постоянно картавил. Но как мне дальше жить? Меня-то никто... Ау! Рабочие и пролетарии! Объединяйтесь!

За сценой раздается мощный взрыв. Над избой поднимается ядерный гриб.

Крик учителя. Получилось!
Крик гусара. Все к ядрене...

Тишина. Пауза.
Маша оглядывается по сторонам.

Маша. Да, страшен русский секс. Бессмысленен и беспощаден. А, может быть, они и правы. Жаль, все-таки, что нет коня... ладно, и, Мишка сойдет для гармонии ...

Обнимает медведя.




Занавес.


© Copyright Алекса Храмцова