Подобные действия в отношении детей со стороны учителей, воспитателей детских садов, а также других посторонних лиц могут обернуться уголовными делами. Только об этом многие из нас не знают.

Трудные дети - это отнюдь не послушные и со всем согласные дети. Таких не любят ни в детских садах, ни в школах. Не любят потому, что при общении и работе с ними «трудные» дети заставляют взрослых напрягаться.

Редкий учитель или воспитатель детского сада возьмет себе за труд подумать над тем, как ему следует обращаться к тому или иному своему воспитаннику. Многие психологи говорят: нет трудных детей, есть - просто дети, и каждый ребенок индивидуален, по складу характера, по мышлению, по образу жизни, по социальному статусу, наконец. Но этих специалистов предпочитают не слышать.

Согласно социологическому исследованию, которое было сделано еще в прошлом году, каждый четвертый ребенок Эстонии живет за чертой бедности. Так чего мы, собственно, тогда хотим? Чтобы эти дети были добры, веселы, контактны и отлично учились?
Ваше место не с нами! далее....



В одной из таллиннских школ (ее название известно) учится ребенок, которого учителя отнесли к категории «очень трудный подросток». Действительно, этого мальчика (назовем его Андреем) никак нельзя назвать благополучным.

Родителей у ребенка нет, его воспитанием занимаются бабушка с дедушкой. Люди они пожилые, с подростком им приходится нелегко. А в школе, где учится мальчик, учителям тоже непросто: ребенок требует индивидуального к себе подхода. И вместо того, чтобы попытаться помочь опекунам Андрея, педагоги, похоже, задались иной целью.

По словам доведенной до отчаяния бабушки, в школе пытаются избавиться от ее внука, несмотря на то, что все предыдущие годы он никому не доставлял особых огорчений.

Внук, рассказала его бабушка, более-менее учился и в общем был не хуже одноклассников. К тому же занимался, впрочем, и сегодня занимается, в спортивной секции.

В этом году ситуация изменилась. Конечно, говорит бабушка Андрея, мальчик виноват: этим летом у Андрея появились новые «друзья», которые приобщили его к «клею», принялся внук токсикоманить. Но не настолько виноват, чтобы его отправлять в спецшколу: бабушка спохватилась, обратилась за помощью к социальному работнику. В результате Андрей прошел курс лечения в детской больнице. Сегодня Андрей не занимается токсикоманией, а те «друзья» исчезли из поля его зрения.

Естественно, за это время Андрей заметно изменился. Внук, по словам бабушки, стал очень нервным, часто не может сконцентрировать свое внимание на чем-то конкретном. Стал быстро уставать. Естественно, и во время уроков начал вести себя иначе. Бабушка говорит, что учителя ей про это говорили. Как говорили и о том, что ребенок стал проблемным и, может быть, его следует перевести в другую школу. Она пыталась уговорить внука поменять школу, но мальчик категорически от этого варианта отказался.

Как следствие - у ребенка очень быстро появились большие проблемы в школе.
Никто его не бил, он сам себя побил?

Как-то Андрей вернулся из школы в слезах. На вопрос, что же там произошло, сначала не отвечал, но очень скоро не выдержал и рассказал следующее. На одном из уроков у него произошел конфликт с педагогом-предметником. После урока учительница, отпустив класс на перемену, оставила Андрея и, плотно закрыв за собой дверь кабинета, надавала ему пощечин…

Бабушка, естественно, отправилась в школу объясняться с учительницей и услышала от нее, что ее парень «наврал про побои». Ничего такого не было. А вот сам Андрей был пьян!

А учительница всего-навсего пыталась объяснить мальчику наедине, что пьяным в школу ходить не следует. При этом, говорит бабушка, этого педагога поддержали и другие учителя. Все они в один голос утверждали, что насчет битья мальчик соврал. Его никто руками не трогал.

Бабушка Андрея вернулась домой совершенно расстроенная. Она никак не может понять несколько вещей. О том, что внук был пьян и что его никто не бил, знали все учителя школы. Откуда им это было известно, если в момент выяснения отношений их не было в том кабинете. А еще она сильно недоумевает, каким образом ее внук так быстро протрезвел. Ведь сразу после конфликта он прибежал домой. И пьяным точно не был.

Заинтересовал бабушку еще один момент. Если ребенок был пьян, почему учительница не отвела его к директору, а тот, в свою очередь, не вызвал полицию? И почему нет никакого протокола, доказывающего виновность подростка?

Ведь в этом случае школа имела бы серьезный повод для того, чтобы уже официально избавиться от неугодного ученика.

Из всего произошедшего следует, что повода вызывать в школу представителей официальных инстанций все же не было. Следовательно, неправду говорят работники школы, пользуясь тем, что ребенок не сможет никому ничего доказать?

Ну, чем не идеальная жертва?

На этом злоключения семьи не закончились. В скором времени мальчик принес из школы другую новость. Андрею кто-то в школе сказал, что на него собирают документы, необходимые для его перевода в спецшколу.

Испуганная бабушка обратилась за помощью к социальному работнику, который в свою очередь связался с администрацией школы.

После чего ситуация несколько разрядилась. Но сколько времени продлится это затишье, никто, естественно, знать не может...


Школьные преступления так же видны, как ежи в тумане...

Как бы там ни было, плохим или хорошим мальчиком является на самом деле Андрей, судить не учителям школы, в которой он учится. Как не им решать, где этому ребенку следует продолжать свое обучение. Как известно, решением подобных вопросов занимаются специальные службы. Включая, кстати, и молодежную полицию.

Кстати, о службах, которые занимаются расследованием случаев любого насилия над детьми. Сообщать о том, что ребенка в школе, детском саду, во дворе оскорбили (морально или физически), ударили, можно по следующим телефонам: 612-77-02, 612-77-10. Но ни в коем случае нельзя самостоятельно разбираться с обидчиками ребенка.

К сожалению, обращаться за помощью в официальные инстанции, а также подавать заявления в полицию наши люди не приучены. Нет такой практики, хотя случаев, аналогичных тому, что произошел с Андреем, в реальной жизни много.

По словам медиков из Региональной детской больницы, в больницу часто поступают дети с травмами, позволяющими врачам предположить умышленное их нанесение. Врач этой больницы Кайе Лейто говорит, что зачастую медикам не удается сразу установить, что та или иная травма ребенка относится к так называемым «школьным преступлениям». Это происходит из-за того, что пострадавшие в результате насилия дети предпочитают молчать. Кто-то из них молчит из-за того, что боится еще более страшных последствий. Другие просто не верят в то, что взрослые смогут им помочь.

Вот и получается, что при росте количества «школьных преступлений» никаких веских доказательств этому не имеется. А ведь на самом деле по каждому акту насилия, совершенного в отношении ребенка, может быть заведено уголовное дело.

Кстати, в некоторых странах шлепнуть, дернуть за руку или, например, ущипнуть ребенка не имеют права даже родители. Когда приятельница, которая живет в Израиле, пожаловалась мне на сына, который ведет себя хамски по отношению к дедушке, я в шутку спросила: «А слабо дать ему как следует по шее!». Она даже побледнела: «Ты что? Если полиция узнает, меня могут лишить материнских прав…»

А у нас с учителем или воспитателем детского сада иной раз целой семье не совладать.

Ирина БУТЯЕВА
"Молодежь Эстонии"