Сайт президента РФ Kremlin.Ru во вторник, 12 января, публикует вторую часть интервью Владимира Путина, которое он дал в Сочи журналистам немецкого издания Bild. Накануне была опубликована первая часть, в которой речь шла о воссоединении России с Крымом, минских договоренностях, холодной войне, отношениях с канцлером Германии Меркель и многом другом.

Далее...



- Господин президент, Вы будете предпринимать какие‑то шаги по восстановлению формата "большой семёрки" в формат "большой восьмёрки"? И второе: как Вы восприняли слова американского президента о России как региональной державе?

- Никак я не воспринял эти слова. Каждый человек, тем более президент Соединённых Штатов, имеет право иметь собственное мнение о ком бы то ни было: о своих партнёрах, о других странах. Это его мнение, так же как мне известно его мнение о том, что американская нация, Соединённые Штаты являются исключительными. Я не согласен ни с тем, ни с другим.

Я сейчас поясню по поводу России. Во‑первых, мы не претендуем на роль какой‑то супердержавы. Это очень дорого и ни к чему. Мы занимаем пятое-шестое место в мире по объёму экономики. Сейчас, может быть, чуть поменьше, имея в виду те экономические сложности, про которые я сказал, но мы точно знаем, что у нас есть очень хорошие перспективы развития и потенциал. По паритету покупательной способности это где‑то шестое место примерно.

Если говорить о России как о региональной державе, то сначала нужно определиться, о каком регионе идёт речь. Надо посмотреть на карту и сказать: это какая, европейская часть? Или восточная часть, где у нас соседями являются Япония и Соединённые Штаты, если иметь в виду Аляску и Китай? Это азиатская часть? Или это, скажем, южная часть? Или посмотреть на север. По сути, на севере мы граничим с Канадой через Ледовитый океан. Или на юге? Где? О каком регионе идёт речь? Я думаю, что рассуждения о других странах, попытка рассуждения о других странах в уничижительном порядке ‒ это обратная сторона доказать свою исключительность. Мне кажется, что это ошибочная позиция.

- А что по поводу "большой восьмёрки"?

- Мы планировали принять "восьмёрку" в 2014 году. Мне кажется, во-первых, полноценным членом "восьмёрки" Россия так и не стала, потому что всегда были какие-то разговоры между министрами иностранных дел семи стран отдельно. Не могу сказать, что это какой‑то бесполезный инструмент. Всегда на пользу идут встречи, обсуждения, поиск каких-то совместных решений.

Мне кажется, что присутствие России все-таки было полезным, потому что звучало хоть какое-то альтернативное мнение по некоторым обсуждавшимся вопросам. То же самое примерно мы обсуждаем в рамках "двадцатки", в рамках АТЭС на Востоке, в рамках БРИКС. Мы готовы были принять и "восьмёрку" в 2014 году. Не мы же куда-то не поехали — к нам не приехали. Если коллеги решат к нам приехать, ради Бога, пожалуйста, мы их с удовольствием примем, но сами никуда мы билетов пока не покупали.

- Хотел бы спросить: как Вы думаете, если не в рамках "большой восьмёрки", то, может быть, по линии НАТО будет возобновлено сотрудничество? Ведь существовал Совет Россия-НАТО, проводились совместные маневры. Как Вы думаете, возможно ли восстановление этого сотрудничества, или мы должны отказаться от этой перспективы?

- Когда-то этот Совет, можно сказать, почти что придумал, во всяком случае, активно поддержал бывший премьер-министр Италии Берлускони, и мы подписали, по-моему, как раз документ об образовании Совета Россия-НАТО в Италии. Не мы же прервали сотрудничество в рамках "восьмёрки", в рамках Совета Россия-НАТО. Мы готовы работать со всеми, если есть предмет для совместного обсуждения. Мы считаем, что он есть, но любовь может быть счастливой, если она взаимная. Если с нами не хотят работать, значит, не надо.

- Отношения между Россией и НАТО сейчас переживают, к сожалению, не этап сотрудничества, а этап конфронтации. Турецкие Вооружённые силы сбили российский военный самолёт, всё чаще отмечаются случаи опасного сближения военных кораблей России и Турции. Как Вы думаете, такого рода развитие событий не может ли привести на каком-то этапе к перерастанию "холодной" войны в "горячую", к настоящим боевым действиям?

- Турция — член НАТО. Но проблемы, которые возникли, не связаны с членством Турции в НАТО, на Турцию никто не нападал. Турецкое руководство вместо попыток объясниться с Россией за совершённое военное преступление, в связи с тем, что они сбили наш военный бомбардировщик, наносивший удары по террористам, кинулось в штаб-квартиру НАТО искать защиты, выглядит это очень странновато и, на мой взгляд, для Турции унизительно.

Повторяю ещё раз: НАТО должно защищать своих членов от нападения на них, но на Турцию никто не нападает. Если у Турции есть какие-то интересы где-то в мире, в ближайших государствах, в странах, это значит, что НАТО должно защищать и обеспечивать все эти интересы, что ли? Это значит, что такой член НАТО, как Германия, должен помогать Турции осваивать близлежащие территории, что ли?

Я надеюсь, что ни к каким масштабным столкновениям подобные инциденты не приведут. Конечно, мы все понимаем, что Россия при каких-то угрозах в отношении себя будет отстаивать интересы своей безопасности всеми доступными и имеющимися у неё средствами, если такие угрозы в отношении России будут возникать.

- Теперь перейдём к теме Сирии, если позволите. Мы говорим о том, что здесь мы боремся с общими вызовами. Это касается совместной борьбы с "Исламским государством" в Ираке и в Сирии. Но на Западе некоторые утверждают, что российские Вооружённые силы в Сирии ведут борьбу не с силами "Исламского государства", а с повстанцами, которые в свою очередь борются с Асадом. Что Вы можете сказать на это в ответ? А именно на то, что Россия бомбардирует не тех?

- Всё они врут. Смотрите, те видеоматериалы, которые появляются в обоснование этого тезиса, появились ещё до того, как наши лётчики стали наносить удары по позициям террористов. И этому есть подтверждение. Но наши критики стараются этого не замечать.

Американские лётчики, я думаю, по ошибке, конечно, нанесли удар по больнице в Афганистане, в Кундузе, по госпиталю "Врачей без границ". Люди погибли, врачи пострадали и погибли тоже. Об этом в западной прессе стараются умалчивать, ничего не говорят, забывают, быстренько-быстренько всё забывают. Сказали пару раз и положили под сукно. Сказали пару раз только потому, что там были иностранцы, "Врачи без границ".

Кто сейчас вспоминает про уничтоженные свадьбы? Сто с лишним человек одним ударом уничтожили.

А вот эти фальшивки тиражируют постоянно — по поводу того, что наши лётчики наносят удары по гражданским объектам. Если считать, скажем, "живые нефтепроводы", состоящие из тысяч бензовозов и нефтевозов, мирными объектами, тогда да, тогда можно считать, что наши лётчики наносят удары по таким объектам. Но по ним наносят удары все: и американцы, и французы, и кто угодно.

- Но однозначно и то, что президент Сирии Асад наносит удары по собственному населению. Можно ли говорить, что Асад является Вашим союзником?

- Вы знаете, это всегда очень тонкая тема. Ведь я думаю, что президент Асад совершил немало ошибок в ходе развития конфликта в Сирии. Но разве мы с вами не знаем, что конфликт не приобрел бы такого масштаба, если бы изначально не был поддержан извне в огромных количествах деньгами, оружием, боевиками? В таких конфликтах, конечно, к сожалению, к огромному сожалению, страдает мирное население.

Но кто несёт ответственность за это? Правительство, которое стремится сохранить суверенитет и борется с этими антиконституционными действиями, либо те, кто организует такую вооружённую борьбу с правительством?

И по поводу: союзник Асад, не союзник, чего мы хотим в Сирии. Знаете, я Вам скажу точно, чего мы не хотим: мы не хотим, чтобы ситуация в Сирии развивалась так, как она в Ливии развивалась или в Ираке. Надо отдать должное, я уже говорил об этом президенту ас-Сиси в Египте, если бы он не взял на себя ответственность, не проявил мужество и не взял бы контроль над страной в свои руки, то и в Египте могло произойти то, что в Ливии происходило. На мой взгляд, нужно стремиться всеми силами к тому, чтобы укрепить легитимную власть в странах региона. Это касается Сирии. Восстановить и укрепить складывающиеся структуры власти в такой стране, как Ирак, и в такой стране, как Ливия. Добиться стабилизации в такой стране, как Сомали, скажем, и в других странах. Укрепить власть в Афганистане. Но это не значит, что нужно оставить всё как есть. На базе этой стабилизации нужно, конечно, проводить политические реформы.

Что касается Сирии, то я считаю, что нужно двигаться по направлению к конституционной реформе. Это сложный процесс, конечно. А затем на базе новой Конституции провести досрочные выборы и президента, и парламента. И только сам сирийский народ должен определить, кто и как будет управлять страной. Только в этом случае можно будет создать ситуацию стабильности, безопасности, создать условия для роста экономики и благосостояния людей, создать условия для того, чтобы они не бежали в Европу, а жили в своих собственных домах на своей собственной родине.

- Но Асад, по Вашему мнению, является легитимным руководителем, если он допускает уничтожение собственного населения?

- Он не стремится к уничтожению собственного населения. Он борется с теми, кто пришёл к нему с оружием в руках. А если от этого страдает мирное население, то, я думаю, что прежде всего ответственность за это несут те, кто борется с ним с оружием в руках, и те, кто помогает вооружённым формированиям.

Но я же сказал, что это не значит, что там всё хорошо и все правы. Именно поэтому считаю, что нужно проводить политические преобразования. Первым шагом в этом направлении должна быть работа над новой Конституцией и её принятие.

- Если Асад вопреки ожиданиям проиграет выборы, Вы дадите ему возможность убежища в Вашей стране?

- Вы знаете, мне кажется, что обсуждать это преждевременно. Мы господину Сноудену предоставили убежище, это было сложнее, чем предоставить Асаду.

Сначала нужно дать возможность сирийскому народу высказаться. И я Вас уверяю, если это пойдёт демократическим способом, таким путём, то, может быть, и не нужно будет Асаду никуда уезжать. И не важно, будет он президентом или нет.

Вы говорили о том, куда и как мы наносим удары, а сейчас говорите об Асаде как о нашем союзнике. А Вам известно, что мы поддерживаем боевые действия вооружённой оппозиции, которая борется с ИГИЛ? Вооружённая оппозиция к Асаду, которая борется против ИГИЛ. Причём мы согласовываем с ними наши совместные действия и поддерживаем ударами нашей авиации их наступательные операции на различных участках фронта. Речь идёт о сотнях, тысячах вооружённых людей, которые борются с ИГИЛ. Мы поддерживаем как армию Асада, так и вооружённую оппозицию. Некоторые из них уже публично заявили об этом, некоторые предпочитают молчать, но работа идёт.

- Хотел бы под конец затронуть тему, которая раньше ещё у нас не возникала, а именно: разногласия между Саудовской Аравией и Ираном, как будто нам не хватает Сирии. Не означает ли это, что эти разногласия могут привести нас к очень серьёзному конфликту?

- Точно совершенно это нам осложняет работу по решению сирийской проблемы и решению проблемы борьбы с терроризмом, решению проблемы прекращения потока беженцев в Европу. Это совершенно очевидно.

Приведёт ли это к какому-то крупному региональному столкновению, я не знаю. Мне не хочется говорить и даже думать в этих категориях. У нас очень добрые отношения сложились с Ираном, и устойчивые партнёрские отношения складываются с Саудовской Аравией.

Мы, конечно, сожалеем по поводу того, что там произошло. Но у вас ведь нет смертной казни? Мы, несмотря на очень тяжёлое время борьбы с терроризмом в России в 90-е годы, в начале 2000-х годов, отказались от применения смертной казни. И сейчас у нас тоже её нет. Есть страны, в которых смертная казнь применяется: Саудовская Аравия, Соединённые Штаты, в некоторых других странах.

Мы сожалеем о том, что это произошло, тем более что этот проповедник, он же не боролся с оружием в руках против Саудовской Аравии. В то же время нападение на посольство — это абсолютно неприемлемое в современном мире событие, это правда. Насколько мне известно, иранские власти арестовали несколько зачинщиков этого погрома. Если наше участие в этом будет как-то востребовано, мы готовы всё сделать для того, чтобы конфликт был исчерпан и как можно быстрее.

- Господин президент, последний вопрос. В ходе подготовки к проведению зимних Олимпийских игр в Сочи на Западе очень громко звучала критика в отношении развития демократии, соблюдения прав человека в России. Предвидите ли Вы, что волна такой критики опять может подняться в ходе подготовки к чемпионату мира по футболу в 2018 году?

Мне кажется, русский язык более масштабный, чем немецкий. (По поводу длительности перевода вопроса с немецкого на русский язык).

- Немецкий язык, я бы сказал, поточнее. Русский язык более многообразный, более изящный. Хотя, конечно, у таких гениальных людей, как Гёте, допустим, и немецкий звучит очень изящно и красиво — только по-немецки можно почувствовать эту красоту. Почувствовать можно, только когда понимаешь, чувствуешь.

Что касается демократии. О свободе, как правило, говорят правящие классы для того, чтобы мозги запудрить тем, кем они управляют. Ничего нового нет по поводу демократии в России. Как мы уже установили, демократия — это власть народа и влияние народа на власть. Мы хорошо усвоили прививку единоличного управления со стороны одной политической силы — Компартии, КПСС. Поэтому, конечно, мы давно сделали свой выбор и будем развивать институты демократии внутри страны. 77 партий у нас сейчас могут принять участие в парламентских выборах. Мы вернулись к прямым выборам губернаторов.

Мы развиваем и будем дальше развивать инструменты прямой демократии, имея в виду самые разные общественные организации. Но не может быть одинаковых клише в области демократии американской, европейской — немецкой, российской, индийской. Вы знаете, что в истории Америки было два случая, когда президент избирался большим количеством выборщиков, за которыми стояло меньшее количество избирателей? Это что, отсутствие демократии, что ли? Нет, конечно. Но это не единственная и не самая главная проблема. Как мне говорил один из европейских лидеров: в Штатах невозможно выйти на выборы президента, не имея нескольких миллиардов долларов.

О парламентской системе демократии. Мне всё время говорят: как долго Вы работаете президентом. Но в парламентской системе первое лицо — глава правительства — вообще без ограничений количества раз может возглавлять правительство.

Мы вернулись к прямым выборам руководителей регионов. Но в некоторых странах руководители регионов назначаются центральным правительством. Не знаю, могу ошибиться, может быть, лучше об этом не писать или проверить, по-моему, в Индии то же самое.

Наверное, у нас очень много ещё проблем, связанных с тем, чтобы люди почувствовали, что они реально влияют на власть, а власть реагирует на их требования. Мы будем работать над тем, чтобы совершенствовать наши инструменты.

Что касается попыток использовать спорт в политических каких-то дрязгах и политической борьбе, я считаю, что это огромная ошибка. Это делают глупые люди. Если возникают какие-то проблемы, особенно на межгосударственном уровне, спорт, искусство, музыка, балет, опера — это те средства, которые должны сближать людей, а не разъединять их. Нужно поддерживать эту роль искусства и спорта, а не принижать и не уничтожать её.

- Благодарю Вас, господин президент, за прекрасный и очень подробный разговор.


kremlin.ru