Чем так задели прибалтийские русские "великую журналистку" Миронову доподлинно неизвестно, но вот уже второй ее опус о нашей незавидной доле на просторах Прибалтики.

"Ранний вечер. По улице бредут в стоптанных туфлях уставшие женщины, идут пропитанные застарелым перегаром мужчины.

Далее...



У двери супермаркета стоит бомж, от грязи и пьяной опухлости похожий на мулата. Рядом просит милостыню старушка без носа — нос съел то ли сифилис, то ли меланома. В магазине грязь, полупьяные люди разбирают «уцененку», и каждый второй несет к кассе копченые куриные окорочка с банкой пива — это ужин. Тут же ларьки с китайской обувью прямо в коробках, колготками на полуманекенах, творогом в огромных пластиковых ведрах, ливерной колбасой и пельменями.




В каждом ларьке играет музыка. В пристройке жарят шаверму. За ней молчаливо стоят в очереди понурые люди. Все плохо одеты, волосы жидкие, даже у многих женщин просвечивают лысины. Снизу, сидя на пластиковых ведрах, на них смотрят торговки дачной морковкой, лисичками, алычой. Рядом, в ларьке, казино. За казино — ларек с колбасой.

В машинах гремит музыка — Григория Лепса перебивает Катя Лель, их всех из старого опеля перекрывает Марина Хлебникова. «Дожди, косые дожди...» Помните такую песню?

Сквозь перекрестный огонь ветеранов российской эстрады пробиваются разговоры. Все кругом обсуждают еду. Одна женщина делится рецептом драников без яиц, другая рассказывает, как в сетевом магазине нашла макароны на 39 центов и кофе «3 в 1» за девятнадцать.

Да-да, именно центов… Потому что описанный вечер случился в Риге. Район Болдерайя. И это русский район.

Русские в Прибалтике — первое сильное впечатление путешественников. Жителям российских мегаполисов непривычно видеть города, где на всех тяжелых или грязных работах трудятся русские.

И где самые бедные и плохо одетые люди говорят по-русски. В Эстонии и Латвии среди уборщиц, заправщиков, кассирш супермаркетов, дорожных рабочих мне встречались исключительно русскоязычные (в Литве — украинцы).

Наших собратьев легко отличить в толпе: они почти всегда по моде 10-20-летней давности. В Латвии русскоязычные выглядят немного элегантнее, чем в Эстонии, потому что при Советах в Латвию отправляли инженеров, учителей, управленцев, а в Эстонию — рабочих и даже приговоренных к «химии» уголовников. Зато в Латвии элегантные интеллигентные русские очень бедны.

В русских районах Риги типа описанной Болдерайи бедность будто разлита в воздухе. У нас подобное встречается разве что в депрессивных моногородах. В Латвии средняя зарплата после вычета налогов — чуть больше 600 евро. Минимальная— около 300. А счета за коммунальные услуги — 150-200 евро, и безработица в стране примерно 10%. Минимальная пенсия чуть больше 200 евро. При этом с 2012 года Латвия при расчете пенсий перестала учитывать советский опыт работы русских, чьи предки не жили в стране до оккупации. Если советский эмигрант вышел на пенсию до 1991 года, его считают никогда не работавшим.

В Эстонии пенсии и заплаты почти в два раза выше. Русские там бедные, но хотя бы не нищие.

Русскоязычное население Прибалтики отличается от россиян-туристов. Местных русских легко вычислить на пляже, в кафе, даже просто на улице: они беднее, у них странный, полный просторечия язык. Они громко говорят по телефону. В России, по крайней мере в мегаполисах, уже не встретишь женщину, которая бы на весь автобус обсуждала по телефону свои проблемы и мужа-алкоголика. А в Прибалтике обсуждают.

У латвийских русских есть еще одна особенность — они постоянно говорят о еде. Это какое-то общее наваждение. Везде — в прямом смысле везде! — вы слышите разговоры про еду: где дешевле крупы, на чем пожарить картошку, как заставить ребенка есть кашу… Люди недоедают. По крайней мере, не наедаются. Это видно и по их внешности.

Еще видно, что им недоступна медицина. В нашем понимании бесплатной медицины в Латвии нет — за все нужно платить. Прием семейного врача или специалиста стоит несколько евро, анализы и обследования платные, сутки в стационаре обходятся в среднем в 15 евро. Лекарства в Латвии в 1,5-2 раза дороже, чем в России, бесплатно их, в отличие от Эстонии, например, не выдают.

Разница уровней жизни в Эстонии и Латвии видна при пересечении границы. В Эстонии достаточно оживленные трассы, много машин, в магазинах, на заправках люди. В Латвии нет никого. Латвия за пределами Риги и Юрмалы безлюдна. На эстонской границе стоят алкомаркеты, эстонцы едут туда за водкой, так как дома она дорогая.
Можно полчаса ехать по шоссе из Смилтене в Валмиеру и не встретить никого. А если и встретишь, то это будут машины с эстонскими или российскими номерами. Прибрежные городки, например, Айнажи, Салацгрива, вообще необитаемы. Они чистые, благоустроенные, там прекрасные парки, отличные детские площадки, великолепные зоны отдыха для туристов, но кругом абсолютная пустота. На улицах изредка встречаются разве что старики и женщины с грудными детьми.
Говорят, все остальные уехали.




Местные, в том числе латыши, рассказывают, что в стране почти не осталось врачей и университетских преподавателей. Один лектор работает в нескольких вузах, расписание у него плавающее и непредсказуемое. Очень мало учителей. Особенно много уехало из Латвии русскоязычных — им живется совсем плохо. Если для латышей открыта госслужба и менеджмент, то для русских такая работа чаще всего недосягаема. Жители русских районов Риги и Даугавпилса рассказывают, что почти у каждого ученика кто-то из родителей работает в Великобритании или Норвегии. Порой дети растут с бабушками, тетями или соседками — родители на заработках.

Удивительно, как на фоне такой откровенной бедности Латвия в целом, за пределами русских районов, выглядит опрятной и чистой. Латвия вне Риги и Даугавпилса — настоящая Европа. Там чистые дома, прекрасные сады, аккуратно подстриженные лужайки. Латыши любят и умеют оформлять ландшафт. На латышские села и хутора приятно посмотреть. Даже вокруг заброшенных домов все ухожено — соседи приезжают стричь газон и обрезать деревья.

Латышская Латвия выглядит благополучной. Но если внимательно посмотреть, то замечаешь, что крыши у домов старые, нередко покрытые просто дранкой. За кустами вдоль дорог спрятаны опустевшие дома. Те же латыши то ли в шутку, то ли всерьез говорят: у нас с улицы видно, чьи родственники в Ирландии работают, а чьи дома сидят. Латвия отстраивается на деньги, зарабатываемые за границей.

Латышские гастарбайтеры в Великобритании и Ирландии уже вошли в фольклор и в прошлом году выслали на родину почти десятую часть бюджета страны. Из Латвии каждый год уезжает 1% населения. Причем, речь идет о молодых и трудоспособных.

Когда въезжаешь в Латвию из России, кажется ненадолго, будто попал в Европу. Но въезжая туда из Литвы, прилетая из Германии или Великобритании, сразу заметишь разруху и запустение. Даже если въехать в страну из Эстонии, в глаза бросятся бедность и безлюдность. В Латвии и по сравнению с бедной Литвой бедно.
По большому счету, Латвия не очень-то отличается от Псковской области. Если возвращаться из Риги через Псков, то перед российской границей проезжаешь небольшой, километров пятнадцать, кусочек Эстонии, после чего попадаешь в Россию. И, знаете, я в этот раз особенной разницы не заметила. Дорогу от границы и почти до самого Пскова привели в порядок, вдоль дороги скошена трава, лес чистый, машины едут не старее, чем в Латвии. В Пскове тоже стригут траву, здесь много хороших парков, уютных газонов. Окраины депрессивного Пскова не грязнее окраин Риги, но в псковских дворах есть детские площадки и футбольные поля.

В Пскове я никогда не видела нищих. А в Риге встречала каждый день — они повсюду. А уж попрошаек разных сколько! В старой Риге, например, ко мне подходили приличного вида пенсионерки и на великолепном английском просили денег или еды.

Сегодня Латвия превратилась в островок благополучия для российских эмигрантов, в первую очередь пенсионеров из числа силовиков и судей, а также средней руки бизнесменов и коррупционеров. То есть для людей с нелатвийскими доходами.
В Риге сейчас много российских чиновников, которые уже наворовали на Латвию, но еще не накопили на Западную Европу. Этих людей и их семьи видно издалека.

В Латвии много мелких деталей, которые напоминают россиянам, что они приехали из государства, где права человека серьезно ограничены. В Латвии не нужно регистрироваться в сетях Wi-Fi или показывать паспорт при покупке билетов. Здесь по телевидению рекламируют газеты с антикоррупционными расследованиями. Здесь живой конкурентный рынок, хоть и занят он почти весь корпорациями.
Но таких отличий очень мало. На окраинах высокая преступность, есть районы, где машину нужно оставлять только на охраняемой парковке. В супермаркетах мухлюют с ценниками, а в кафе могут обсчитать.




Эстония куда более благоустроена и благополучна, но туда эмигранты не едут — слишком чужая культура и совсем сложный язык. К тому же эстонцы по уровню ксенофобии регулярно занимают первое в Евросоюзе место. Да и в Эстонии есть совершенно депрессивные районы. «Русский» уезд Ида-Вирумаа, окраины Тарту и Таллин за пределами старого города мало походят на Европу, и ночью там могут снять с машины колеса. В эстонских городах хаотично паркуются, на трассах, как и в Латвии, нарушают правила, повсеместно обгоняют через сплошную. Никаких детских площадок на окраинах нет. Даже магазинов нет — только огромные сетевые супермаркеты или сетевые же киоски с чипсами.

Зато куча казино. Порой игорные дома располагаются в ларьках прямо на остановке. В Нарве полно таких заведений. Все спальные районы Риги, кстати, тоже заставлены дешевыми казино. А Литва даже разработала особую, игорную линию туризма. Монако Восточной Европы.

Впрочем, за те 10 лет, что я не была в Прибалтике, эти страны изменились. Эстония все больше походит на Финляндию, а Латвию наконец-то привели в порядок и вычистили. Все похорошело, от центра Риги до частных хуторов на севере страны. Вот только непонятно, на какие деньги. Частные дома, стало быть, ремонтируют за счет трудовых иммигрантов, а дороги, школы и клубы, видимо, строят на дотации Евросоюза.

Доходит до смешного. В Айнажи, на диком побережье, набрела на деревянный шлагбаум — два пня, сук поперек и надпись: «Построено на деньги Евросоюза».

Деньги Евросоюза, распределяемые через фонды, в прошлом году составили больше 10% бюджета страны. Около трети средств, выделяемых органам местного самоуправления, — это европейские деньги. На эти деньги строят дома, дороги, отрывают десятки тысяч рабочих мест.

Неудивительно, что Латвия трепетно следит за выходом Великобритании из ЕС и со страхом ждет 2020 года, когда дотации из союза должны иссякнуть. О 2020 годе говорят в Латвии повсюду, а в Эстонии — только русские. Там и там русские, которые на многие годы были фактически отстранены от госуправления, обвиняют титульные народы в бесхозяйственности.

В Латвии действительно нет никаких весомых производств и крупного бизнеса. И как они будут жить без европейских денег, неясно. В Эстонии развиты сфера IT и энергетика. Но на добыче сланца далеко не уедешь, а для превращения IT в доходную отрасль нужны даже не годы, а десятилетия.

Литву я намеренно не обсуждаю в подробностях. В Литве нет такого чудовищного расслоения общества по этническому признаку и нет русских «гетто».

Литовцы — народ уже не скандинавской, а восточно-европейской культуры. Литовцы много сотен лет жили бок о бок со славянами и имеют с ними общую историю. В Литве языковой вопрос не болезненный, потому что литовский не насаждается силой. В конце концов, в Литве нет столько русских, как в Латвии и Эстонии.
Литва такая же бедная, как и Латвия. Но страна сохранила агрокомплекс и теперь кормит себя и всю Прибалтику. И Литва, несмотря на бедность, выглядит везде одинаково европейской. В Литве, в конце концов, есть люди, несмотря на лидерство в ЕС по оттоку населения — просто Литва изначально была самой населенной страной бывшей советской Балтии. А еще у Литвы тесные связи с Польшей — родственницей по прошлому. Польша не даст Литве погибнуть — вытянет.

Эстонию вытянут собратья финны — в финнов эстонцы вцепились как в спасательный круг. Страна живет примером Финляндии и, во многом, деньгами Финляндии.

Латвию тянуть некому. Интересно, что станет с маленькой страной прекрасных лужаек и песчаных пляжей, когда в ней закончатся европейские деньги и уедет молодежь. Судя по тому, что сегодня жизнь в Латвии есть только там, где появляются туристы, на них одна надежда.




Судьба всех балтийских стран интересна. Как они пройдут испытания 2020 года? Доживут ли до 2050 года, к которому, по оценкам экспертов, в Литве останется на 38% людей меньше, чем сейчас, в Латвии — на 31%, а в Эстонии — на 20%? Причем уедут преимущественно молодые и образованные. Останутся старики, доля иждивенцев составит 40-50%.

Но если Латвия и выживет, бомжа из Болдерайи и поклонников Григория Лепса в Европу с собой она не возьмет. Боюсь, они все вымрут на своих 200 евро в месяц. А их дети уедут. В Болдерайе и Салацгриве разобьют дикий парк. Дачи в этих районах уже сносят, вместо них на северо-западе Риги стоят мусорные поля. Русские дачники кончились — скоро кончатся все остальные.

gazeta.ru