Небольшую, но активную часть моих любимых соотечественников периодически посещает мысль – что-то надо делать с русскими, живущими в Эстонии. И начинают придумывать возможные и невозможные идеи. Недавно известный своими начинаниями Райнер Нылвак призвал примирить русских и эстонцев. Даже день этого примирения назначил - 1 мая, Международный день солидарности трудящихся.

Читать далее...




Больше десяти лет назад в Эстонии проходила интеграционная кампания. Нетрудно было предположить, что после развала СССР у оказавшихся неожиданно эмигрантами людей возникнут проблемы, как интегрироваться в новое общество, но этого не случилось. Русские стали ждать – может быть, это несчастье под названием Эстонская республика пройдет само по себе? Некоторые ждут до сих пор.

Перед переносом Бронзового солдата некоторые ученые просили не трогать его. Но они не говорили, что этот монумент стал не только символом всего русского, но и ностальгии по СССР. Количество людей, приходивших к памятнику, все росло, и это были не только ветераны (многих из них уже в живых не осталось). Это были отставные военные, оставшиеся в Эстонии, члены их семей, школьники. Их собрания были как протест против Эстонской республики. Должно ли это было продолжаться? Правительство Эстонии просто запоздало со своей акцией, надо было переносить в начале 90-х годов без особого крика.

Теперь подоспело еще два предложения. Одно от канцлера права Индрека Тедера, другое – от Марью Лауристин. Оба предложения касаются того, чтобы автоматически давать гражданство детям проживающих здесь людей с российским гражданством. Это якобы приведет от общества, ориентированного на национальность, к обществу, ориентированному на граждан. Ни законы, ни моя практика не свидетельствуют о существовании подобного национального общества. Законы ЭР не дают ни одной инструкции, вытекающей только из темы национальности. Наш Основной закон и другие законы созданы для граждан.

Как это в семье людей без гражданства будет расти гражданин Эстонии? Язык ему учить уже не надо будет, так как гражданство получено, школу и инфопространство он выберет, вероятно, такие же, как и у родителей.

Тем самым, прав был Март Раннут, когда сказал, что Закон о языке, точнее, требование знания госязыка в публичном общении - это единственный националистический закон. Неужели мы должны отказаться от статуса госязыка и ввести нулевое гражданство и два госязыка, что было главной целью Центристской партии еще с тех времен, когда они были Народным фронтом? Важность этой цели подтвердили только что прошедшие выборы.

Самая большая недемократическая сегрегация (сегрегация в политике - действия по выделению, чаще всего дискриминационному, какой-либо группы населения) в Эстонии – начальное образование на двух языках. Несколько десятков лет Эстония не осмеливается перейти на обучение только на эстонском языке. Результат мы видели в Бронзовую ночь: дебоширили же не ветераны или "стародавние" интеры, а русская молодежь, которую уже с детского сада таскали к Бронзовому солдату на митинги. О чем мне с ними договариваться? Или им со мной?

Конечно, проблема в самих эстонцах. Мы пытаемся все время думать за русских. Пытаемся представить, что для них хорошо, а что нет. К счастью, государственный язык у нас эстонский, но все остальное – от банковских аппаратов до продажи услуг и товаров - происходит на двух языках. Время от времени возникают единичные проблемы, когда какой-нибудь врач, полицейский или другой служащий осмелятся напомнить, что государственный язык у нас – эстонский.
Вот тогда начинаются охи и ахи! Почему? Зачем нам тогда Закон о языке? И, опережая русских, подобострастно приноровились охать наши собратья.

Михаил Стальнухин сообщил, что пусть эстонцы попробуют справиться в Эстонии без русских, так как в некоторых сферах работают только русские. Стальнухин прав. Одно из неприятных последствий советской власти то, что она уничтожила эстонский рабочий класс. Заводы, сырье и рабочие завозились в Эстонию, а продукцию вывозили на просторы СССР. В Москве из Эстонии сделали сельскохозяйственную страну, и потихоньку эстонцы ушли с заводов, фабрик и даже со строек. Это было и осталось проблемой, так как в Эстонии нет настоящих профсоюзов и базиса для социальной демократии, как это было во время первой республики. Врачи, учителя и водители являются хорошим дополнением к профсоюзам и социалистам, но они не основа этого движения. Они не способны организовывать какие-либо значимые забастовки, которые столь необходимы Эстонии.

Предложение Райнера Нылвака в лучшем случае создаст «потемкинскую деревню». Также слишком преувеличена значимость СМИ. Не стоит забывать, что у живущих здесь русских есть в России родственники, друзья и знакомые, общение с ними дает информацию, эмоциональные связи и пр. По-моему, эстонцы, точнее, некоторые из них, могли бы успокоиться и подождать, пока русскоязычные соберутся в политически акцептуемые организации, такие как "Список Кленского". Сколько надо ждать, я не знаю, но за русских думать мы тоже не должны. Большим достижением было бы уже то, если бы эстонцы сами помирились друг с другом.